Ретроспектива. Verelea Mor

как ей казалось, села бёдрами на свои стопы.

      – Рано. Ещё раз.

      Мира поднялась на колени снова. И опустилась через шестьдесят секунд.

      – Опять мимо.

      Сжав веки, Мира вновь отсчитывала. Пятьдесят девять… шестьдесят.

      – Ты опоздала, – резюмировал Теодор, едва она взяла заслуженную передышку. – Не устала, видимо, можешь продержаться и дольше. Полторы минуты стоишь. Пятнадцать отдыхаешь.

      Дьявол! Мира ощутила между ног знакомую влажную неуютность. Она знать не хотела, как выглядит сейчас, с любой стороны: какую картину из себя представляет сзади, и какое выражение приобрело её лицо.

      – Рано, – заявил Теодор, когда Мира вновь опустила бёдра на кушетку. – Ты считать не умеешь?

      Он встал к ней почти вплотную. Мира испытала двоякую потребность: чтобы Теодор не трогал ничего, иначе это сделает её ещё уязвимее, и чтобы он уже коснулся Миры своей лёгкой успокаивающей рукой.

      И она дождалась: несколько шлепков обожгли её задницу.

      – Хорошо. Научу тебя считать. Давай вслух.

      Искорки насмешки в голосе были унизительны. Но Мира не злилась. Ей хотелось исправиться.

      Она сглотнула и, подняв бёдра, начала:

      – Раз, два. Три. Четыре, пять… шесть. Се…

      – Нет. Паузы то длинные, то короткие. Чтобы отмерять секунды правильно, нужно считать так: двадцать один, двадцать два. Или тридцать один, тридцать два. Поднимись, сядь прямо.

      Мира подтянула к себе колени и, оттолкнувшись плечами, выпрямилась. Связанные руки за спиной всё ещё доставляли проблемы.

      – Смотри на меня, – приказал Теодор.

      Растрёпанные волосы немного наэлектризовались от кожаной поверхности кушетки. К соскам прилила чувствительность. Но Миру смущало вовсе не это. Она только что стояла задницей наверх, показывая всё, что между её ног. А теперь ей следует посмотреть на него?

      Теодор прихватил её волосы на затылке и заставил поднять лицо.

      – Я сказал, смотри на меня.

      Мира подняла слезящиеся от напряжения глаза. Под веками стало горячо.

      – Не отводи взгляда, – пригрозил он. – Тут тебе тоже нужна передышка?

      Она кивнула.

      – Вслух.

      – Да.

      – Ты её не получишь, – он чуть сильнее сжал в кулаке её волосы. – Мне заставить смотреть?

      Мира резко подняла подбородок. Она пыталась смотреть сквозь тело Теодора, как на стереокартинку.

      – Вот так. Покажи своё хорошенькое лицо. Оно ведь хорошенькое? Отвечай.

      – Да.

      – Что, если я плюну в него?

      Мира шевельнула губами, не издав ни звука.

      – Нет? – он растёкся в дикой усмешке. Но больше ничего делать не стал.

      Бёдра Миры задрожали. Вильнув ими, она почувствовала верёвку – во всех нужных точках. Особенно в самой чувствительной. Она вонзалась между нежными складками половых губ. И была мягкой, идеальной. А теперь ещё и влажной. Мира сокращалась снизу, чтобы получить хоть какую-то стимуляцию.