Жена авиатора. Мелани Бенджамин

взлете. Я почувствовал – что-то не так. Оно осталось на земле.

      – И что? Мы ведь находимся в воздухе, зачем нам колеса?

      – Приземление. Будут проблемы. – Это все, что он сказал.

      Потом нажал несколько кнопок на панели, пробормотал что-то, похожее на сложную математическую формулу, и кивнул сам себе.

      Я хотела задать ему еще вопросы, но перекрикивать шум мотора показалось глупым.

      – Очень шумно, – сказала я, показывая на свои уши.

      Чарльз кивнул.

      – Некоторые пользуются ватой – засовывают ее в уши. Я не пользуюсь. Пропадает чувство полета.

      Я кивнула, с трудом поняв, что он сказал.

      Некоторое время мы летели молча. Потом он снова повернулся ко мне. На лице его была напряженность, лоб пересекали тревожные складки, как будто он о чем-то напряженно размышлял.

      – Нам придется полетать некоторое время, чтобы сжечь топливо. Тогда приземляться будет безопаснее! – крикнул он. – У вас нет других планов на сегодня? Я вас ни от чего не отвлекаю?

      Меня рассмешил его последний вопрос. Казалось, он больше беспокоится насчет моих повседневных дел, чем о самолете! Я рассмеялась, приведя его этим в недоумение.

      – Нет!

      – Прекрасно, – сказал он, и его глаза расширились, а улыбка стала явственнее, – хотя это означает, что вы не отделаетесь от меня еще некоторое время.

      – Не могу подумать ни о ком другом, от которого я больше не хотела отделываться, – ответила я.

      И это было правдой. Кого еще я хотела бы видеть рядом с собой в подобной ситуации? Никого.

      Боялась ли я? Странно, но страх совершенно отсутствовал. Я была так уверена в Чарльзе; мы летели вперед и вперед, от неослабевающего шума мотора немного болела голова, но больше меня ничего не беспокоило. Я совершенно забыла про «проблемное» приземление, которое нас ожидало. Наоборот, я была почти благодарна сложившейся ситуации. На долгие часы мы с ним остались в небе наедине. Мы вместе переживаем нечто необычное, и это связывает нас друг с другом. Я жадно упивалась ситуацией, совершенно забыв об опасности.

      – Возьмите рычаг, – внезапно приказал он, и в глазах его появился озорной огонек.

      – Что?

      – Возьмите рычаг управления.

      – Я… я не могу.

      – Почему? Вы ведь хотите научиться?

      Почему он так решил, я не знала, но, как только он произнес это вслух, я поняла, что он прав. Наконец-то я могла чем-то заняться. Прямо сейчас, до того как смогу все обдумать и проанализировать.

      – Просто летите, – крикнул Чарльз, – и не бойтесь. Вы сможете.

      Я наклонилась вперед, вытянув левую руку. Его рука все еще сжимала рычаг, и какое-то время обе наши руки управляли полетом. И хотя мы даже не смотрели друг на друга, я почувствовала разряд, прошедший сквозь меня, и уверена, что он почувствовал то же самое. Его дыхание участилось.

      Потом он убрал руку. Теперь я сама вела самолет. Сначала плавно, потому что все еще думала о его руке, касающейся моей,