Дивная ночь на Ивана Купалу. Александр Валентинович Куревин

Артема и установить на кильблок.

      Паша с удовольствием постоял под горячим душем, чтобы скорее рассосались следы комариных укусов, радуясь тому, что на катере существуют все удобства, какие душе угодно. Правда, после душа он размяк, и вновь захотелось спать. После завтрака мученик решил, что часок-другой покемарить действительно не помешает, пока они не нагнали какой-нибудь бешеный «Волго-Дон», прущий против течения в сторону Костромы. Куда, кстати, и они направляются.

      Артем заверил его, что с рыбой управится сам, продемонстрировав здоровенный бак из нержавейки для засолки и мешок крупного помола соли. Паша хотел попросить отсыпать ему один пуд, чтобы съесть его вместе с каким-нибудь хорошим человеком, но подумал, что с этим еще успеется. Все лето впереди!

      Насчет работы Паша угадал. Бугор разбудил его, они нагнали судно типа «Шестой пятилетки», – сухогруз, похожий на «Волго-Дон», только меньших размеров. То есть, машинное отделение в нем – это не большой ад, а так, средних размеров.

      . Рыжий чичако лишь наблюдал, как управляется с индикатором марки такой-то представитель более солидного, вне всякого сомнения, чем его занюханный политех, института инженеров водного транспорта.

      – Не ссы, научишься! – хлопнул Паша Рыжего по плечу, сам поражаясь своему панибратству,

      – Да пошел ты! – даже опешил от такой наглости счастливый, по мнению Павельева, соперник.

      Когда они вернулись на свой катер, Паша сел писать отчет в кают-компании, а этот гад, как обычно, завладел вниманием Марии, но ненадолго. К злорадству Павельева, рыжего корфаковца шуганул бугор, чтобы шел учиться, как оформляется отчет.

      Следом за ним в кают-компанию пришла и Мария. Паша сначала обрадовался, потом загрустил. Ведь притащилась-то она за этим ветрогоном!

      Пришлось Павельеву разыгрывать из себя педагога, объяснять врагу, как заполняется бланк.

      – Вот это ручка, – начал он свою лекцию, – ею пишут. Это бланк…

      – Короче, Склифасовский! – не выдержал Корфак.

      Мария принесла весть, что на судне намечается торжество. У Веры Никитичны день рождения.

      – Это дело я люблю, – потер руки разбитной корфаковец. – Бухнем!

      – Тебе бы только бухнуть! – упрекнула его Мария.

      «Как вы хорошо знаете друг друга», – ревниво подумал Паша. Разумеется, виду не подал. Не дождутся!

      – Надо что-нибудь насчет подарка сообразить, – задумался он вслух.

      – Что ты тут придумаешь? – удивился Михаил.

      – В том-то и дело, что на берегу любой дурак придумает!

      – Хм, – Мария нахмурила свои чудные брови. Пашу, имевшего счастливую возможность смотреть ей в лицо не украдкой, а открыто, вдруг озарило:

      – Есть идея! Но, она больше для тебя, Мария. Ты ведь у нас экономист… У Артема, я видел, много цветной проволоки в подсобке. У меня есть шариковый стержень. Сплетем поварихе красивую ручку, чтобы вела записи в книге учета.

      – Здорово, – обрадовалась Мария. – Только я плести не умею.

      – Я умею. Мы у ножей ручки