Демоны Вараса. Михаил Сергеевич Барков

из зрителей посмеялись, но большинство обратило внимание на Гримхарро. Они смотрели на то, как он достаёт свои новые клевцы, пристёгивает их к запястьям и начинает разминать руки.

      – О-о, – потянул Рирвейлин и прокрутил плечи. – Скажи, Гримхарро! Как ты себя будешь чувствовать, когда Сентиви придётся зашивать твои раны? А если падёшь – то ей ведь закапывать твой труп!

      Он был рыжеволосым мужчиной среднего телосложения, ростом чуть ниже Гримхарро – неплохо натренированным, но ничего удивительного в его фигуре не было, как и в длинном фенгире, который он закинул на плечо. Люди ждали ответа от Гримхарро, и долго ждать им не пришлось:

      – Мой труп хотя бы есть кому закапывать. А кто будет плакать над твоей могилой, Рирвейлин, – для меня загадка!

      Словесный поединок грозился перейти уже в полноценный бой, но смотритель турнира только поднимался на свой пьедестал. Он был из жрецов: лысый, без бровей и бороды, покрытый синими татуировками. Претенденты сверлили друг друга взглядами и готовились сойтись в смертельной схватке, но сперва должны были прозвучать формальные объявления. Смотритель прокашлялся и громко заговорил:

      – Сегодня последний бой! Победитель станет обладателем звания тору джегр и постоянным носителем этого наплечника! – он поднял перед толпой тяжёлый стальной наплечник на кожаных ремнях, на котором был выгравирован Варасский пик. – Первый претендент: Рирвейлин, владелец Зелёного дома, известный вам старший целитель Шартендайна. Второй претендент: Гримхарро, лесоруб и…

      Смотритель вдруг запнулся, а люди зашептались, глядя то на него, то на претендентов.

      – И-и вы все знаете его, как храброго воина, превзошедшего ожидания ниррен, – неловко закончил он, ещё раз прокашлялся и поднял руку. – Бой!

      Ладонь опустилась. Дозволение получено. Гримхарро крепко сжал клевцы в руках и прошептал:

      – Во имя Близнецов.

      Он и Рирвейлин стали ходить кругами, медленно сокращая дистанцию. Они смотрели друг другу в глаза, старший лекарь заносчиво улыбался, а молодой лесоруб сохранял твёрдое и спокойное выражение лица. Каждый из них понимал важность этой схватки и не спешил в необдуманную атаку. Гримхарро следил за тем, как его противник переставляет ноги, как его руки в напряжении держат перед собой длинный фенгир и подрагивают. «Он устанет быстрее, чем я. Он должен атаковать первым, чтобы успеть выиграть» – думал про себя Гримхарро и покручивал то один клевец, то другой. Но Рирвейлин сделал не то, чего от него ожидали – он встал на месте и поставил меч носом на землю, а затем обратился к сопернику:

      – Может, перестанем уже играть и начнём сражаться? Что ты за тору, если боишься ввязаться в схватку?

      Гримхарро не поддавался:

      – А ты что за тору, если думаешь, что я поведусь на твой гонор? Старший лекарь, а ведёшь себя, как птенец, едва оперённый, но пытающийся щебетать по-взрослому.

      Люди с трибун довольно присвистнули, а вот Рирвейлину эти слова не понравились. Он нахмурился и кивнул:

      – Ну