Механизмы радости. Рэй Брэдбери

«Ирландский мох»? – полюбопытствовал отец Витторини.

      – Именно, – подтвердил отец Брайан.

      Витторини с удовольствием занял свое место.

      – Полагаю, остальные сядут рядом со «Слезой Христовой»? – спросил пастор.

      – Итальянский напиток, пастор.

      – Кажется, я об этом слышал, – сказал пастор и сел.

      – Вот. – Не глядя на Витторини, отец Брайан поспешно до краев налил «Ирландского мха» в его стакан. – Ирландское переливание.

      – Позвольте. – Витторини кивнул в знак благодарности и встал, чтобы наполнить стаканы остальных собравшихся. – Слезы Христовы и солнце Италии, – сказал он. – А теперь, перед тем как выпить, я должен вам что-то сказать.

      Все замерли, глядя на него.

      – Папской энциклики о космических путешествиях, – произнес он наконец, – не существует.

      – Мы обнаружили это, – сказал Келли, – несколько часов назад.

      – Простите меня, святые отцы, – сказал Витторини. – Я уподобился рыбаку на берегу, который, заметив рыбу, подбрасывает новую приманку. Все это время я подозревал, что такой энциклики нет. Но всякий раз, когда о ней заходила речь в городе, я слышал, как многие священники из Дублина отрицают ее существование, и я думал: ага, значит, она существует! Они не стали бы искать ее из опасения, что она существует. Я бы не стал из гордыни ее разыскивать, опасаясь, что ее не существует. Что римская гордыня, что коркская – все одно и то же. Пастор, скоро я удалюсь и буду хранить обет молчания целую неделю и каяться в грехах.

      – Похвально, святой отец, похвально. – Пастор Шелдон встал. – Теперь я сделаю небольшое объяснение. Через месяц прибывает новый священник. Я долго это обдумывал. Он итальянец, родился и вырос в Монреале.

      Витторини прикрыл один глаз, пытаясь представить себе этого человека.

      – Если Церковь должна быть всем для всех людей, – сказал пастор, – то меня интригует мысль о горячей крови, взращенной в холодном климате, как наш новый итальянец, хотя мне небезынтересно считать себя холодной кровью, взращенной в Калифорнии. Нам нужен здесь еще один итальянец для встряски, и этот латинянин, похоже, способен растрясти даже отца Витторини. Теперь кто-нибудь скажет тост?

      – Можно я, пастор? – с горящими темными глазами, мягко улыбаясь, отец Витторини снова встал, оглядев всех троих, он поднял стакан. – Разве не писал где-то Блейк про Механизмы Радости? Ведь сотворил же Господь землю и заставил ее разродиться плотью – потешными мужами и женами, наподобие нас с вами? И разве мы – цветущие, сообразительные и добродетельные, однажды в безмятежный полдень радостно отправленные в свет, в благодатные края – не суть Механизмы Радости Господа Бога?

      – Если Блейк такое говорил, – ответил отец Брайан, – беру свои слова обратно. Он никогда не жил в Дублине!

      Все хором засмеялись.

      Витторини осушил свой «Ирландский мох» и, как и должно, лишился дара речи.

      Остальные отведали итальянского вина и разомлели, и, разомлев, отец Брайан тихо простонал:

      – Витторини,