Аут. Наталья Иртенина

полным неуспехом. Биодатчики пропавших глухо молчали. А делают они это только в одном случае – если мозга, который построил эту штуку внутри себя по заданной программе, более не существует в природе. Ни в живом, ни в мертвом виде. Полное распадение на элементарные частицы. Переход материи в виртуальное состояние. Небытие.

      При таком положении вещей Кубик не надеялся спастись. Следующим бесследно пропавшим будет он… Как пришел сюда, так и ушел. Тайна великая тут.

      Кубик безнадежно потыкал пальцем в открытых нараспашку внутренностях робота-уборщика и вздохнул. Ремонтника он вызвал еще час назад, но проклятого сима до сих пор не было. Самому ковыряться в микросхемах и проводк ах неподвижно застывшего пугала Кубику не хотелось – побаивался. Это был какой-то атавистический ужас перед высокими технологиями вообще и перед говорящей железякой в частности, страх, который Кубик пытался выдавить из себя, но пока не очень успешно.

      Робот его нервировал. Не давал работать, пялился бессмысленными фотоэлементами в спину, будто нарочно сломался именно в этой позе – чтобы подглядывать за тем, как Кубик составляет расчеты на компе. Передвинуть же его в одиночку было трудно – тяжелый и ухватить неудобно.

      В результате Кубик бросил работу, назло железному пугалу расковырял его панели и принялся ждать помощи.

      Некоторое время спустя дверь открылась, и он облегченно выдохнул. Однако это оказался не сим, обслуживающий технику, а всего-навсего добрый приятель Раффл. Кубик страшно обрадовался и сразу повесил проблему на друга.

      Раф обошел расхристанного робота кругом, вдумчиво дергая себя за ухо, и сказал:

      – М-да.

      – Что ты предлагаешь? – оптимистично спросил Кубик. Вдвоем против одного робота было уже не так страшно.

      Раф глубокомысленно почесал в затылке.

      – Нужно воскурение.

      – Чего? – опешил Кубик.

      – Воскурение, говорю. Жертвенный дым. Они это любят.

      – Кто любит? – еще больше озадачился Кубик.

      – Кто, кто, – проворчал Раф. – Д ухи любят. Которые внутри роботов сидят.

      Кубик изумленно смотрел на товарища.

      – Ты что, Раф? Я считал тебя… А ты… Ты суеверен, как… как горл. Ты веришь в эти… эти…

      – Салага ты еще, Кубик. – сказал на это Раф. – Никакое это не суеверие. Значит, так. Жди здесь. Я сейчас.

      И ушел.

      Кубик подождал.

      Через десять минут Раф вернулся. В вытянутой вперед руке он держал за длинный розовый хвост белую мышь. В другой нес плоское металлическое блюдо, почерневшее в центре.

      – Подержи, – велел он Кубику и передал ему мышь. Кубик брезгливо сморщился. – Смотри не выпусти.

      – Где ты ее взял?

      – Там где все берут. На складе спецсекция работает. Ты думаешь, у тебя первого робот скисает? Тут у всех те же проблемы. А ремонтников всегда где-то носит. Воскурение проще сделать.

      – Что, действует? – ехидно спросил Кубик.

      – Проверено.

      Раф