Кипрские частушки. Андрей Иванович Аносов

как чтобы запутать меня, отец с сыном то и дело переходят на конспиративный диалект греческого языка, при этом Лакис всё время поглядывал на меня с некоторой опаской, тогда как Марио наоборот, держался с подчёркнутым высокомерием. Очевидно, греки и впрямь не хотели, чтобы я дословно понял о чём идёт разговор. О кей, я принял их игру. Впрочем, видя моё замешательство, они вновь возвращались к обычному варианту греческого языка, что тоже слегка обнадёживало. А в какой-то момент их спор достиг апогея и мне показалось, что Марио пытается в последний раз отговорить отца от сотрудничества с этим странным русским. Это был неприятный для меня момент, признаюсь, но вот их лица вдруг подобрели и они повернулись ко мне с видом каннибалов, которые урегулировали, наконец, вопрос как разводить костёр. Снова зафиксировав на мне свой немигающий взгляд, Мариос торжествующе пробасил:

      – Элла, Андрэа! ПАмэ! НасудИксо тОра кАти! (Ну, Андрэа, пойдём? Кое что покажу тебе сейчас!)

      Я даже не успел ничего ответить, а они уже развернулись и резво направились к выходу. Я, естественно, за ними. Выйдя из магазина, они сразу повернули налево и пошли вверх по Медузе, надо полагать, к тому самому остеклённому ангару с двускатной крышей? Надо же! Не более часа тому назад я тоже проходил этой же улочкой и мимо этого же строения! Но, пока рано ещё было говорить гоп. Задержавшись у входа, Лакис рукой мне показал «следуй за нами». Я когда вошёл внутрь, то ещё больше разинул рот от удивления: это фактически был клон «Шоу-Рума», но только представленный в основном мебелью. Особенно мне бросилось в глаза, что с правой стороны под самым потолком на крючьях болталось море старинных стульев, большинство без седух вообще. Здесь так же было много люстр, бра, часов-ходиков, а на бетонном полу валом столов со стульями в гарнитуре, сервантов, комодов с тумбочками а так же всевозможной старинной утвари. Да, и ещё много швейных машинок «Зингер» и печатных машинок «Ремингтон». По ходу, это был и магазин и склад одновременно. И, как положено складскому инвентарю, всё это богатство было покрыто густым слоем белой пыли. («В-о-о-т! Уже теплее»! ) – подумал я. И как же тут не вспомнить опять про метафизику! Ведь, год назад, примерно, я начал писать книгу, где тоже фигурировали «Старые Вещевые Склады!» Выходит, я сам спрогнозировал себе подобное развитие событий!? Или запрограммировал? Кажется, Андрэусам было лестно наблюдать, как меня штырит от всего этого средневекового хлама. Но что можно было констатировать наверняка, что что-то в нашем общении всё-таки стронулось с мёртвой точки. Теперь даже Марио стал больше расспрашивать меня про мои профессиональные навыки, но темник был всё тот же. Мы крутились вокруг одного и того же, а я пока не слышал главного, как в одном известном анекдоте: «так мы пИсать будем, или глазки строить»? Марио правда вёл себя немного странно, если под странностью подразумевать его пока мало объяснимое нежелание ставить