Добрые злые сказки. Джио Россо

будет

      он

      сильным один,

      И непобедимым

      вместе

      с тобой.

      Двадцать тысяч лье

      под

      водой.

      Которая плещется

      Между

      мной

      и

      тобой.

      Я живу у тебя в груди,

      За костяной закрытой дверцей.

      Я – в тебя

      безнадежно

      влюбленное

      сердце.

      «Кафельный пол, на стенах трещины…»

      Кафельный пол, на стенах трещины,

      водопроводная грязь.

      Я бы любил тебя, даже если бы

      ты

      не родилась.

      Даже если бы

      ты появилась на свет

      мужчиной,

      чудовищем,

      дьяволом,

      деревом,

      птицей,

      одной из комет,

      стрелой,

      отчаяньем,

      яростью,

      стихией, что прячет в недрах Земля —

      я бы любил тебя.

      Даже если бы

      ты не была

      моей,

      а была

      подневольной,

      рабыней,

      чей-то женой,

      подарившей ему дочерей,

      сыновей.

      Обезумевшей,

      слабой,

      смертельно больной,

      собиравшей в ладони искры огня —

      я бы любил тебя.

      Даже если бы ты была создана,

      ветром,

      пеплом,

      порохом,

      бурей в пустыне,

      островом,

      океаном,

      планетой,

      городом,

      той, никогда не любившей меня —

      я бы любил тебя.

      Кафельный пол, на стенах трещины,

      тусклый, мигающий свет.

      Я буду любить тебя, даже если

      даже если

      тебя

      нет.

      «Ты однажды придешь в мой дом…»

      Ты однажды придешь в мой дом,

      мой маленький дом в лесу.

      Скажешь весело: «здравствуй, Том.

      Я пришел. Ты проспорил су».

      Бросишь пыльный рюкзак на стол,

      и за ухом почешешь кота.

      Белой глыбой с заснеженных гор,

      в моем сердце умрет пустота.

      Но я сделаю вид, что не ждал.

      Не скучал, отмеряя дни.

      Просто я очень сильно устал.

      Я чертовски устал от любви.

      От любви ко всему и всем:

      к близким, женщинам и друзьям.

      Ведь привязанность – тот же плен.

      Полюбить – потерять себя.

      Я один. Разве это грех?

      У меня есть табак. И кот.

      Я же счастлив. Счастливей всех.

      И в груди не болит, не жжет.

      Твой французский смешной акцент,

      итальянский кипящий нрав.

      Ставил су? Я поставлю цент,

      (будто бы окажусь неправ),

      ты, конечно, свернул с пути,

      или встретил свою судьбу.

      Или может, нашел синих птиц,

      тех, что птицами счастья зовут.

      И ты вспомнил, что где-то есть друг.

      (раньше ты всем делился со мной:

      сигаретой, теплом своих рук,

      счастьем,