Добрые злые сказки. Джио Россо

льется,

      танцуй, моя осень, когда-нибудь,

      Ад Раем земным обернется.

      Трещат кастаньеты в смуглых руках,

      гитара легка и звонка.

      Палящее солнце вязнет в песках,

      скользит по прибрежной кромке.

      Цыганская кровь под кожей кипит,

      в груди отзывается эхом.

      Танцуй, мое сердце, выстукивай ритм,

      шуми заразительным смехом.

      И сотни дорог впереди, сотни дней,

      и сотни несозданных песен.

      Мы вместе. А вместе – значит сильней.

      Пусть каждый нам враг, а мир тесен.

      Танцуй же, со мной или без меня,

      о бедах своих забывая.

      Гляди, я украл вороного коня,

      и ключ от небесного края.

      Гори, видишь, сердце мое горит,

      песчинки царапают плечи.

      Я буду любить тебя, слышишь, Лилит? —

      Я буду любить тебя вечно.

      «Я не верю в красную нить судьбы…»

      Я не верю в красную нить судьбы,

      и дожди, идущие в январе.

      В горле комом горькое – «если бы».

      Если бы ты только была моей.

      Если бы я родился в надцатый век,

      времена королей и железных лат,

      Я бы вызвал на бой весь проклятый свет,

      небеса и землю, Эдем и ад.

      Ты смогла бы верить моим стихам,

      и словам, что кровью звенят в ушах:

      «Я тебя никому никогда не отдам»,

      и «ты знаешь, чертовски болит душа».

      Я рожден в двадцать первый, усталый век.

      У меня – сквозная дыра в груди.

      Я не вижу цветов и огней во сне,

      только белую пудру сухой пурги.

      Снег скрипит под ногами, мой Север тих.

      И неважно, сколько ведет дорог,

      Мне суметь бы только одну найти,

      ту, что выведет прямо на твой порог.

      Всё в тебе неуместно, но так легко.

      Льется теплая медь золотистых кос.

      Мне бы только коснуться тебя рукой,

      и у ног свернуться, как верный пес.

      Ты из солнца, и кажется, из песка,

      сплетена из тонких, звенящих струн,

      Поднебесных гор и прибрежных скал,

      сизокрылых и яснооких лун.

      Всё во мне – это иней, сырой туман,

      сотни книжных страниц и табачный дым.

      Я не знал, что такое – сходить с ума.

      Я не знал – это значит, я был пустым.

      В твоих венах – живая драконья кровь,

      а во мне – металлический серый сплав.

      Тот, на небе, кто раздает любовь,

      в этот раз ошибся, так был не прав.

      Я не верю в сказки, не верю в сны,

      мы с тобой из разных земных широт.

      Я не видел крыльев цветной весны,

      всё во мне – это ломкий и колкий лед.

      Только в руку врезается красная нить.

      Двадцать третье холодное января.

      Это бред. И такого не может быть.

      Но на землю падают капли дождя.

      «Двадцать тысяч лье…»

      Двадцать тысяч лье

      под

      водой.

      Которая