Мой папа курит только «Беломор». Жанар Кусаинова

фотографии неизвестных мне людей.

      Обещания и проклятия.

      Благословения и обман.

      Тонкие нити чужих жизней.

      Я все это собирала в красную коробку и приклеивала клеем канцелярским пахучим «Школьным».

      И перечитывала, снова и снова…

      В те дни судьба подкинула мне новую игрушку. Там, на почте, появилась немолодая и уставшая от жизни печальная женщина, в стареньком, изношенном платье, с соломенной шляпкой. Она прошла к ящикам, где хранились письма до востребования, открыла один из них, достала письмо, распечатала конверт, заглянула внутрь и выбросила, и выскользнула, неуловимая, за дверь. В глазах – слезы.

      Я тут же бросилась к урне. Схватила конверт. Там была только одна строчка, а на ней имя – Саша.

      И все.

      Только имя. И не ясно, мужское или женское. Саша – это кто угодно, верно?

      И что это за письмо такое, без обратного адреса? И почему она так отреагировала на него?

      День за днем я сторожила ее у почты, следила за нею. Она появлялась ровно в двенадцать часов дня, по пятницам, открывала свой ящик, и (это уже стало ритуалом) находила письмо и выбрасывала его.

      У меня уже скопилась пачка конвертов. «Саша» в каждом из них.

      Что за таинственная история пряталась в этом имени? Может, это история любви, несчастной и горестной, или история предательства, нераскрытого преступления, взаимной ненависти, гибели друга, напоминание как месть… Какая-то тайна из ее прошлой жизни.

      Не знаю до сих пор.

      Только пожелтевшие конверты и имя.

      И слезы – в глазах. Её слезы.

      Я продолжала слежку. Игрушка полюбилась настолько, что я забыла на время своих друзей и приятелей. Они обижались на меня, сердились, ревновали, но все это нисколько не трогало меня. Целыми днями ходила за новым развлечением, шаг за шагом, как тень.

      Скоро я узнала, что та измученная женщина работает в библиотеке, я немедленно записалась туда. Стала ходить, торчала там круглыми сутками, делала вид, что очень люблю читать все эти занудные старые журналы.

      Оказалось, что у этой женщины есть мужчина, он чуть младше нее.

      Он жил в доме напротив библиотеки. Он встречал ее каждый вечер на перекрестке, и они уходили вместе к нему домой. Но его точно звали не Саша. Его звали Никита. Девочки из его двора сказали.

      Однажды вечером я опять шла за ними, и вот уже у дверей его подъезда, глядя, как они обнимаются, я крикнула: «Саша! Ты помнишь Сашу?»

      Мне было любопытно, что она сделает, как она отреагирует на мой крик… Она оттолкнула Никиту и подошла ко мне.

      – Это ты кричала?

      – Да.

      – Откуда ты знаешь про Сашу?

      – Знаю, и все. Откуда – не скажу.

      – Зачем ты так?

      – Захотелось. Мне скучно.

      Она больше ничего не спросила. Она молчала, она вдруг обняла меня и заревела в голос, она плакала в мое плечо, я хотела вырваться – не смогла, я вдруг застыла в ужасе от того, что впервые столкнулась с горем такой силы. У меня рубашка была мокрая от ее слез.

      Никита