Шепчущие никелевые идолы. Жестокие цинковые мелодии. Глен Кук

в другом. Он был тяжелым, зеленого цвета, словно серпентин или низкосортный нефрит. И еще он был полированным – совсем не похожим на что-то, что можно подобрать, гуляя по руслу ручья.

      Морли вернулся со своими людьми.

      – Это может быть уловка, – сказал я, – чтобы выманить тебя из «Пальм».

      – Я предупредил Саржа и Рохлю. Куда он делся?

      – Свернул на юг по улице Железной Звезды.

      – Пойдем расставлять ловушку, – сказал Морли.

      Он очень прямолинеен, мой друг.

      – Ты слишком спешишь. Я начинаю нервничать, когда ты спешишь.

      – Я никогда не упоминал, что ты слишком много беспокоишься?

      – Упоминал, но только в тех случаях, когда я оказывался достаточно близко, чтобы тебя слышать.

      Мы побежали вдоль улицы, прихватив с собой полдюжины парней, которые делали вид, что служат у Морли официантами. Ни один из них не был похож на человека, обслуживающего столики от любви к работе. Хотя Дотс и утверждает, что больше не занимается темными делишками, однако упорно продолжает окружать себя подобными типами.

      Это заботит меня из-за того рвения, которое выказывает в последнее время тайная полиция. Дилу Шустеру наплевать на протокол, в его глазах он сам – закон. И слишком часто те, кого он обставил, легко соглашаются, что должны были это предвидеть.

      Тем не менее преступный мир продолжает существовать. Как бы ни был Шустер силен, упорен и помешан на своем деле, все, на что он способен, – это лишь слегка покусывать внешний край Организации.

      Мы повернули на улицу Железной Звезды – и остановились, сбившись многоногой обескураженной кучкой.

      Тип, пытавшийся сделать мне трепанацию с помощью камня, находился в каком-то квартале впереди нас. Он шел не спеша, заглядывая в темные уголки, словно понятия не имел, что кто-то может его преследовать.

      – Что за игры, Гаррет? Ведь этот придурок еле тащится, словно ему на все наплевать!

      – Меня нельзя считать ответственным за то, что кто-то другой отъявленный идиот.

      – Вопрос спорный. Есть такая вещь, как дурная наследственность…

      Еще немного, и Морли начнет ругаться черными словами.

      – Почему бы нам, вместо того чтобы стоять здесь и спорить, не воспользоваться преимуществом? – спросил я.

      Морли сделал знак своим мальчикам. Мы двинулись вперед.

      Народу было немного, но для улицы Железной Звезды это нормально – здесь нет лавок.

      Мы окружили коротышку прежде, чем он осознал, что на него идет охота. Его реакцией было совершенное изумление. На мгновение я подумал, что указал не на того человека. А вдруг все население Танфера внезапно воспылало любовью к отвратительным зеленым панталонам и отсутствие вкуса не следовало считать несомненным признаком врожденной склонности к злодейству?

      Затем он бросился на нас и проломился прямо сквозь одного из парней Морли.

      – Вот это да! – проговорил я.

      – Да уж. С ним надо поосторожнее.

      Коротышка не стал убегать – он просто вел себя так, что к нему не хотелось подходить слишком близко, поскольку это грозило неприятными