Скомрах. Танец за Гранью. Полина Жандармова

тут же вскинулся Саня и толпа его дружков радостно загоготала. – А вот мы сейчас и проверим, рыбонька. Тропа Зла покажет, кто ты на самом деле!

      Услышав заветные слова, Богдан незаметно выдохнул – пока все шло по плану.

      – Закрой свой рот и топай за мной! И только попробуй рыпнуться, удавлю и закопаю под корягой, понял!

      Саня подскочил и пару раз ударил Богдана в грудь, удерживая свободной рукой, чтобы не промахнуться. Тот лишь всхлипнул в ответ, стараясь ничем не выдать своего возбужденного состояния.

      – Саня, время! – окрикнул кто-то из дружков, и Саня отскочил.

      – Заткнись и топай! – напоследок бросил он Богдану, и вся компания двинулась вперед. Богдан пропустил важных перед собой и теперь шагал чуть позади, внимательно разглядывая своих мучителей. Сегодня их было семеро, вместе с Кукухой. Жорик и Толь – оба толстые, высоченные, самые старшие, им было по семнадцать. Еще год, и они уйдут из интерната навсегда. Обычно, именно эти двое заламывали и держали очередную жертву, пока Саня измывался над несчастным. А потом ржали в два голоса над каждой нелепой шуткой Кукухи. Затем шагал сам Саня, которому недавно стукнуло пятнадцать. Тощий, как жердь. Сутулый. С рыжими, торчащими в разные стороны волосами и мерзкими водянистыми глазами-бусинками. Все лицо и руки Сани усыпали мелкие веснушки. А на щеке красовался уродливый шрам. Этого терпеть еще три года, если сегодня у Богдана не получится исполнить задуманное. Следующая парочка появилась в интернате недавно – братья-погодки Крис и Рус. Их вернули из семьи. Говорят, они воровали и у чужих, и у своих. И в один день терпение новых родителей лопнуло. И эти двое отправились сюда. Им тоже было по пятнадцать, и они были особенно мерзкими. Поэтому Богдан не удивился, когда увидел их в свите Кукухи, среди прочих важных.

      – Скороходов, шевелись! – подал голос Герман. Раньше они дружили. Герман был его соседом по комнате, пока не вырос и не получил паспорт. После этого он перешел на сторону Сани.

      – Я иду!

      – Плетешься как гусеница!

      – Сам ты гусеница! Червяк! Мерзкое слизло, понял, предатель! – Богдан говорил тихо, чтобы только Герман слышал его.

      – Заткнись, урод! – Герман подскочил и толкнул Богдана вперед. Тот пролетел через лужу и свалился в соседнюю.

      – Что там у вас? – Саня остановился и обернулся.

      – Зло наказываю, – развел руками Герман.

      – Отставить! Это моя забава, понял? Иди первым, расчищай путь! А ты, – Саня глянул на Богдана, – заткнись и не вздумай раскрывать свой поганый рот до самого озера, понял! Иначе закопаю!

      Богдан проводил Кукуху злобным взглядом.

      – Поднимайся давай, – последний из важных, Вадя, потянул Богдана за куртку вверх. – Мне еще историю делать. А тут с тобой возиться приходится. Откуда ты только свалился такой. Поныл бы, поползал на коленях, Саня оставил бы тебя в покое. Нет же, героем решил стать, идиотина. Шагай давай, чего уставился?

      Вадя потянул Богдана за рукав и тот послушно