Воплоэны. Одно сердце для двоих. Андрей Буторин

глаз и выдал вдруг:

      – Хотите стать человеком? Что ж, идемте на конюшню!

      Разумеется, у меня в голове тут же замелькали жуткие сцены: дикий от яростного вожделения подгилен Мареон овладевает мной в куче конского навоза под осуждающими взглядами лошадей… Или привязывает поводьями в лошадином стойле, раздевает, достает плетку… Уверена, моя безудержная фантазия сумела бы создать еще и не такие сцены, но главный их участник сам же и опустил занавес, сказав:

      – Нет, погодите. Вы испортите платье. Оно у вас, похоже, одно.

      Если бы не роль паиньки, я бы ему залепила пощечину. Это ж надо, какой наблюдательный гад! И ведь поддел так изысканно, будто проявляя заботу…

      – Да, вы правы, – вздохнула я. – Это единственное платье, которое мне нравится. Остальные девяносто девять уже так надоели, что знала бы – специально надела какое-то из них для конюшни.

      – Госпожа, – изумилась Юлиона, – но в ваших шкафах только сорок четыре платья!

      – Ах да, – смутилась я. – Всегда путаю четверку с девяткой.

      – А когда эти платья успели вам надоесть? – не унималась служанка. – Вы хоть одно из них успели примерить?

      – Они мне заочно надоели, – робко улыбнулась я. – Но вы не переживайте, у гилена Вилеона тоже ведь есть конюшня? Может, и он станет меня туда водить. Сорок четыре раза – вполне недурно.

      – Сорок четыре раза – что?! – дуэтом воскликнули Мареон с Юлионой.

      Я зарделась и принялась ковырять носком туфельки пол:

      – Но вы же и так знаете… Я стесняюсь произнести это вслух.

      – Езда на лошади, – сказал подгилен. – Какое именно из этих слов вы стесняетесь произнести?

      Он произнес все вроде бы спокойным тоном, но эта спокойность показалась мне слегка преувеличенной, тем более сам Мареон заметно побледнел.

      – Первое, – ляпнула я. Без всякой задней мысли, просто лишь бы что-то сказать.

      – Хор-рошо. – В голосе его приподвеличества отчетливо прорезалось рычание. – Мы будем не ездить, а скакать на лошадях! Это слово не коробит ваш нежный слух?

      – Абсолютно не коробит, – пролепетала я, только теперь начиная осознавать, что мне предстоит на самом деле. Уж лучше бы и правда в стойле, плеткой… – Но только если букву «с» произносить отчетливо, чтобы она была хорошо слышна. Иначе…

      – Я знаю, что иначе! – заорал наконец-таки Мареоша. Но я этого не хотела, правда. Я очень вежливо с ним разговаривала. – Если не прекратите паясничать, я вас просто-напросто пристукну!

      Осторожно глянув на него, я поняла: может. Точнее, мог бы, если бы я не подстраховалась с защитой. Но мне в любом случае не хотелось доводить ситуацию до крайностей. Пусть он даже не убьет меня, а просто выгонит – это будет значить, что обучение хорошим манерам я провалила – с треском причем! С противоположным ожидаемому результатом! И тогда я автоматом получаю «незачет» и в отборе кандидаток в невесты подкороля… Хорошо это или плохо?

      Я задумалась. Изначально мне не хотелось тут ни за кого выходить замуж.