Роман о двух мирах. Мария Корелли

внутреннее беспокойство. Вы должны обо всем мне рассказать. Я даже не сомневаюсь, что смогу излечить вас всего за несколько дней».

      «Излечить меня? – Я посмотрел на него с изумлением и сомнением. – Вы врач?»

      Он рассмеялся: «Нет! Мне бы не хотелось принадлежать к этой профессии. Однако в некоторых случаях я прописываю лекарства и даю советы. Я просто действующее вещество – не врач. Впрочем, к чему нам стоять здесь, в унылом месте, что наверняка населено призраками героев былых лет? Идемте со мной. Я направляюсь в отель «Костанца», там мы сможем поговорить. Что же касается этой красивой игрушки, позвольте ее вернуть. Больше она не станет выполнять такую неприятную миссию, как убийство собственного владельца».

      С легким поклоном он вернул мне кинжал. Я тут же вложил его в ножны, ощущая себя обиженным ребенком. За мной наблюдал взгляд ясных голубых глаз с насмешливыми искорками.

      «Не изволите ли вы, синьор, назвать мне свое имя?» – спросил я, когда мы свернули из деревни в сторону города.

      «С большим удовольствием. Меня зовут Гелиобас. Странное имя? О, вовсе нет! Оно халдейское. Моя мать, такая же прекрасная восточная дева, как Мадонна Мурильо, и набожная, словно святая Тереза, нарекла меня еще одним именем – христианского святого Казимира, но Гелиобас pur et simple13 подходит вашему покорному слуге больше, и именно под ним все меня знают».

      «Вы халдей?» – спросил я.

      «Именно так. Я происхожу напрямую от одного из тех «мудрецов с Востока» (а их, кстати, было больше трех, и не все они были царями), которые, бодрствуя, заметили появившуюся при рождении Христа звезду раньше, чем остальные обитатели мира успели протереть сонные глаза. Халдеи с самых незапамятных времен отличались наблюдательностью. В обмен на мое имя вы назовете свое?»

      Я с готовностью сообщил ему имя, и дальше мы пошли вместе. Я чувствовал себя на удивление спокойным и повеселевшим – таким же безмятежным, мадемуазель, как чувствуете вы себя, находясь в моем обществе, я это вижу.

      Тут Челлини прервался и посмотрел на меня, словно предвосхищая вопрос. Я предпочла молчать, пока не выслушаю рассказ полностью. Поэтому он продолжил:

      – Мы добрались до отеля «Костанца», где Гелиобаса, очевидно, хорошо знали. Официанты величали его графом, хотя он ничего не говорил мне относительно этого титула. У него был превосходный набор комнат, обставленных всеми современными предметами роскоши, а как только мы вошли, подали легкий ужин. Он пригласил меня присоединиться к нему, и в течение получаса я рассказал всю свою историю – об амбициях, о стремлении к совершенству цвета, о разочаровании, унынии, отчаянии и, наконец, о диком страхе перед безумием, который заставил меня покуситься на собственную жизнь. Он слушал терпеливо, не отвлекаясь. Когда я закончил, новый знакомец положил руку мне на плечо и мягко сказал: «Молодой человек, простите мне мои слова, и все-таки до сих пор в своей карьере вы лишь бездеятельно, бесполезно и эгоистично «лезли на рожон», как говорит святой

13

Просто-напросто (фр.).