Мой очаровательный снежный барс. Анастасия Максименко

вздохнув, выдохнула в чашку, пряча свое легкое разочарование этой маленькой семейной ссорой.

      Нет. Так дело не пойдет, Лара. Котиковы не прячутся и не сдаются!

      Отрицательно покачав головой, чем еще больше расстроила матушку, осталась непреклонной.

      Предчувствие предчувствием, но я сама-то чувствовала, что к горе мне надо ехать как раз таки сейчас.

      Вот прямо в ближайшее время.

      Иначе могла потерять нечто такое, о чем буду жалеть всю оставшуюся жизнь.

      А этого уж точно не хотелось.

      Но вот в чем вопрос. А если бы я знала, что на самом деле меня ждет, оставалась ли я такой же непреклонной?

      Поехала бы?

      * * *

      Проснулась от слепящего солнечного света и, со вкусом потянувшись, первым делом покосилась на маленький настенный календарик, счастливо вздыхая.

      Уже скоро я буду в Ранийске! Небольшой, вечно утопающий в снегах городок.

      Прекрасный и уютный.

      И снега его совсем не портили, а наоборот ― приукрашали. Там было ну очень хорошо и как-то волшебно, что ли.

      В Ранийске создавалось впечатление, словно с головой окунулся в сказку. На секундочку прикоснулся к чему-то необычному. Яркому и прекрасному.

      Вот странность-то. У нас солнечное жаркое лето, а в Ранийске постоянная зима.

      Почему так происходило? Это одновременно и просто, и сложно объяснить.

      Так получалось как раз из-за близко расположенных к городку снежных гор. И да, да, моей мечты ― огромно-чарующей и опасной Альтарины.

      Эта гора была самая большая и величавая в нашей стране. Хотя я слышала, что в где-то в Артине ― стране в северной части нашего мира, ― имелась гора и побольше Альтарины.

      Заманчиво, правда?

      Ну, а пока у меня была четкая цель: покорить именно эту гору, о других я и вовсе не думала.

      Вот по-о-осле моего, скажем так, личного достижения можно будет и подумать.

      А пока, хватить мечтать!

      Перевернувшись на живот, выгнулась в позе кошки и, услышав хруст позвонков, тихо рассмеялась, глубоко в душе радуясь, что дома одна.

      Иногда чувствую себя маленьким, несмышленым ребенком. Даром, что взрослая девушка двадцати трех лет от роду.

      Но иногда же можно побыть и ребенком, правда?

      Особенно когда никто не видит.

      И никто не сморщит нос, грозя отшлепать по попе за мое вопиющее нахальство и пренебрежение к правилам нашего с мамой семейного гнезда.

      И не надо так удивляться!

      Матушка могла и в мои нынешние года спокойно шлепнуть по мягкому месту. И плевать ей на мой возраст. Да хоть сто лет! Если, по ее мнению, ее непутевая дочь сделала что-то не так.

      Повернувшись на спину, уставилась в потолок, сморщила нос и погрозила пальцем, стараясь с точностью передать голос матушки, гнусаво перекривив:

      – В доме пальцами, суставами, и так далее и тому подобное, не хрустеть! На столе не сидеть! Туда не ходить и там не дышать!

      Ну, про «не дышать» ― это я, конечно, преувеличила, но про педантичность мамочки