Словарь имен собственных. Метафизика труб (сборник). Амели Нотомб

мне всегда чудятся разные страшилища.

      – Мне тоже. Но мне это нравится.

      – Да ты что! Тебе нравятся драконы?

      – Ага. И летучие мыши тоже.

      – И тебе ни чуточки не страшно?

      – Нет. Потому что я их королева.

      – Откуда ты знаешь?

      – Я так решила!

      Розелина нашла это объяснение восхитительным.

      – Я королева всех, кто живет во мраке, – медуз, крокодилов, змей, пауков, акул, динозавров, слизней, спрутов.

      – Ой, и тебе не противно?

      – Вовсе нет. Мне они кажутся красивыми.

      – Значит, тебе ничего не противно?

      – Противны сушеные фиги.

      – Но сушеные фиги совсем даже не противные.

      – А ты их ешь?

      – Да.

      – Ну так вот, если любишь меня, больше не смей их даже в рот брать.

      – Почему?

      – Потому что продавщицы жуют их, а потом снова суют в пакеты.

      – Да не может быть!

      – А как ты думаешь, почему они все такие сморщенные и липкие?

      – Ой, неужели это правда?

      – Клянусь тебе. Продавщицы их жуют, а потом выплевывают.

      – Фу, гадость!

      – Вот именно! На свете нет ничего отвратительней сушеных фиг.

      И девочки, на седьмом небе от счастья, долго упивались общей ненавистью к сушеным фигам, подробно обсуждая мерзкий вид этих скукоженных фруктов и восторженно взвизгивая.

      – Клянусь тебе, я больше никогда не буду их есть, – торжественно объявила Розелина.

      – Даже под пыткой?

      – Даже под пыткой!

      – А если тебе силой засунут их в рот?

      – Тогда меня вырвет, даю тебе слово! – провозгласила девочка тоном невесты перед алтарем.

      Эта ночь освятила их дружбу, превратив ее в таинство.

      В классе статус Плектруды изменился коренным образом. Из презираемой отщепенки она сразу превратилась в лучшую, обожаемую подругу. Прояви к ней интерес такая же недотепа, как она сама, все оставалось бы по-прежнему. Но с Розелиной многие хотели дружить. Единственным ее недостатком было то, что она новенькая, да и об этом скоро забыли. И дети задумались, не ошиблись ли они насчет Плектруды.

      Естественно, подобные соображения не высказывались вслух. Они просто таились в коллективном подсознательном класса, что ничуть не ослабляло их воздействия, скорее наоборот.

      Конечно, Плектруда все еще отставала по арифметике и многим другим предметам. Но дети обнаружили, что слабость в некоторых науках, особенно когда она переходит все границы, несет в себе что-то героическое и достойное восхищения. Мало-помалу им начала нравиться такая форма протеста.

      И только учительница придерживалась другого мнения.

      Родителей снова вызвали в школу.

      – Если позволите, мы протестируем вашего ребенка.

      Отказаться они не могли. Дени был оскорблен до глубины души: на его дочь смотрели как на слабоумную. А Клеманс опять ликовала: Плектруда