Аспиды добра. Мария Владимировна Цура

что я не намерен терпеть твоего ленивого осла и плестись к озеру до следующего рассвета.

      – Ладно, – не стала спорить Глафира. – Но пока не кончился дождь, давай покопаемся в городских архивах.

      – Зачем?

      – Чтобы в общих чертах узнать о храме и верховном жреце.

      – Что именно?

      – Ну… не делали ли Береника или Архелай пожертвований во время своего правления?

      – Я и так помню, что нет, – проворчал дядюшка. – Они сюда и носу не казали. Единственное происшествие, связанное с храмом Себека случилось месяца три назад, да и то обернулось полнейшей ерундой. Аменемхет пожаловался Диофану и мне, что святилище обокрали неизвестные – унесли ценностей на три тысячи талантов35. Я, конечно, отрядил стражников на поиски вора, а спустя два дня жрец заявил, что сокровища нашлись – кто-то из младших служителей перетащил их в другое место, ничего не сказал, а сам уехал по делам. Словом, вышло недоразумение.

      – Как интересно, – задумчиво ответила Глафира.

      Соген только раздраженно пожал плечами – он не усматривал в этой глупой истории ничего примечательного. Его совершенно напрасно заставили колесить по городу, осматривать бесконечные храмовые помещения и составлять длинный список пропавших вещей. Как истинный сноб, он недолюбливал египтян, но после завоевания их страны диадохи36 Александра Македонского заняли по отношению к коренному населению подчеркнуто вежливую позицию. Египетские боги отождествлялись с греческими, их храмы украшались и оберегались, для местных жителей существовали отдельные суды, соблюдавшие древние законы. Приходилось считаться с таким положением вещей, хотя Согену оно казалось неразумным.

      – Дождь закончился, – буркнул он, выглянув в окно. – Поехали.

      Святилище Себека представляло собой почти неприступную крепость с каменными башнями и воротами из эбенового дерева. Оно раскинулось на берегу великолепного озера, заросшего папирусной осокой и лотосами. Непоколебимую гладь воды то и дело рассекали спины крокодилов – священных животных. О них заботились лучше, чем о людях: трижды в день к озеру спускались жрецы с корзинами мяса и пышного пшеничного хлеба, вымоченного в вине. Любимых детищ Себека кормили с рук, но они все равно оставались дикими и агрессивными.

      Соген беспокойно озирался по сторонам, боясь, что конь наступит на ползучую тварь. Он помнил, как семь лет назад толпа разорвала римлянина37, переехавшего кошку повозкой, и не хотел оказаться на его месте. Он вздохнул с облегчением только у ворот храма.

      – Ты позволишь мне самой задать вопросы Аменемхету? – Глафира тронула его за руку.

      – С какой стати? – презрительно скривился дядюшка.

      – Ты же важный чиновник, разве тебе пристало лично обращаться к какому-то египтянину, когда рядом есть другие. Я, кажется, не самая худшая кандидатура для переговоров.

      Уловка сработала: Соген приосанился, напустил на себя неприступный вид, а главное – крепко сжал губы. Глафира спрятала

35

самая крупная денежная единица, равная 60 минам или 6000 драхм

36

полководцы Александра Македонского и его наместники на завоеванных территориях. После смерти Александра они разделили его империю, некоторые основали прочные династии, например, египетские Птолемеи правили 275 лет

37

это событие произошло в 60 г. до н. э. и описано Диодором Сицилийским