Грех и шоколад. К. Ф. Брин

я вытерла со лба влагу. Вокруг нас клубился и кипел туман. Август – один из худших месяцев в Сан-Франциско. Валенс, Полубог, стоящий на вершине нашего магистрата, умеет управлять погодой, но абсолютно не заботится о двойных и не-магических зонах.

      – Во время ленча какой-то богатый красавец преследовал меня по всему торговому комплексу…

      – Звучит неплохо, – перебил меня Фрэнк. – Для такой симпатичной девушки, как ты? Богатый красавец – именно то, чего ты заслуживаешь.

      Фрэнк совершенно утратил представление о том, как устроен мир.

      – Ты, должно быть, пропустил слово «преследовал», но, конечно…

      – Мы не называем это «преследованием», дорогуша, скорее уж – «проявил интерес». Тебе надо немножко изменить свое восприятие, вот и все.

      А может, Фрэнк просто ненормальный.

      – Что я говорила насчет того, чтобы называть меня «дорогуша», Фрэнк?

      – Вот видишь, в этом-то и дело, – он погрозил мне корявым пальцем. – Ты слишком колючая. Тебе нужно немного расслабиться и смягчить требования, если ты надеешься когда-нибудь заполучить мужа.

      Я рассмеялась, и проходящая мимо по тротуару женщина с коротко стриженными волосами бросила на меня настороженный взгляд.

      Успокоившись, я вновь занялась анализом ситуации. Лучше всего не высовываться. Не-магическое правительство не может изгнать меня из этого района, потому что здесь зона двойного сообщества, а я, скорее, все-таки ближе к магам, но если все чеширы объединятся, то могут превратить мою жизнь в ад, и у меня просто не останется иного выхода, кроме как уйти. А такой вариант я позволить себе не могу.

      Свои странности лучше держать в секрете.

      – Муж – это последнее, чего я хочу, Фрэнк, – прошептала я, поворачивая ключ в замке. – Я и так уже забочусь о двоих, и третий мне не нужен.

      – А. – Фрэнк кивнул, будто все вдруг обрело для него смысл. – Одна из тех феминисток, что сжигают лифчики? Тебе не нужен мужчина. Тебе хочется бунтовать. Понимаю.

      – Неужели?

      Я прислонилась к двери, улыбаясь. По неизвестной мне причине оторванность Фрэнка от жизни забавляла меня.

      – Конечно, конечно. Женская свобода. Сжигание флагов. Позорище.

      – Нет. Это совсем другое.

      Он отмахнулся:

      – Однажды, когда ты поймешь, что мир вокруг суров, ты придешь в себя и захочешь, чтобы мужчина заботился о тебе.

      – Ну, если ты знаешь какого-нибудь богача, который и впрямь хочет заботиться обо мне, или хотя бы умеет пользоваться словами, а не наводить на меня жуть всепроникающими взглядами, пришли его ко мне, ладно?

      – Возможно, ты упустила свой шанс. Ну, там, в торговом центре.

      – Тот парень не хотел заботиться обо мне, Фрэнк. Он хотел напугать меня. Или… на самом деле теперь, когда я думаю об этом, я сомневаюсь, какова была его конечная цель. Но он определенно не собирался сделать мне предложение и забрать с собой, подальше от этой очаровательной жизни.

      – Ну вот, все не так уж и плохо.

      Фрэнк протянул руку, чтобы потрепать