Папа, мама, бабушка и восемь детей в Дании. Анне-Катрине Вестли

Марта? – обратилась Мона к сестре.

      – Мне кажется, я догадалась, что он затеял, – сказала Марта. – Но я пока не уверена.

      Мама следила за стрелками часов, и, как только пять минут истекли, она скомандовала:

      – Пора!

      Дети радостно выбежали во двор. Хюльда взяла на руки Анну-Офелию и пошла вслед за остальными.

      Во дворе происходило что-то вроде показательного катания на велосипедах. Папа и Хенрик гарцевали бок о бок каждый на своём велосипеде. Ехать иначе они бы и не смогли, ведь к каждому багажнику была прикреплена оглобля от ипподромной коляски, на саму же коляску папа прикрепил старый плетёный диванчик, на котором восседали бабушка, Мортен и Мина. Бабушка с безмятежным видом достала своё вязанье и, покачиваясь, принялась вязать, словно сидела в гостиной у очага, а папа и Хенрик нарезали по двору круг за кругом. Мортен подпрыгивал, покрякивал, оглядывался назад, и казалось, вот-вот он вывалится из коляски.

      – Стоп! – крикнул папа. – Мы забыли, что пассажиры должны быть пристёгнуты ремнями.

      – Да-да, как в самолёте, – сказала бабушка. – Бабушка Уле-Александра говорила мне, что при взлёте и посадке они пристёгивались ремнями.

      – Правильно! – улыбнулся папа. – Ну а вообще как тебе твоя карета?

      – Карета всем каретам карета! – ответила бабушка. – Теперь-то я уж точно побываю за границей.

      – Коляску повезём мы с мамой. Но каждый день мы будем проезжать совсем немного, чтобы не выбиться из сил, как-никак, это каникулы, и мы должны отдохнуть. Выезжаем в следующую среду.

      – Прекрасно! – сказала мама, её радовала мысль о предстоящей поездке.

      Но больше всех обрадовалась Хюльда, державшая на руках Анну-Офелию.

      – Просто великолепно, нашей девочке так нравится ваш домик в лесу, а теперь мы проведём здесь почти целое лето.

      – Да-да-да-да! – сказала Анна-Офелия. – Ма-ма! Па-па!

      – Но на этот раз Самоварной Трубе придётся остаться дома, – напомнила всем мама.

      – Мы не против того, чтобы нас охранял сторожевой пёс, – согласилась Хюльда.

      От этих слов Самоварная Труба просияла от гордости, хотя она плохо понимала, как это все уедут, а она останется дома.

      – К тому же ты не понимаешь по-датски, – сказала бабушка, обращаясь к Самоварной Трубе.

      Зачем ей датский язык, Самоварная Труба тоже не понимала.

      – Дома тебе будет лучше, чем в Дании, – сказал ей папа. – И помни, ты должна охранять кур, Хенрика, Хюльду и Анну-Офелию.

      – Ты забыл, что она должна охранять ещё и корову Розу, – напомнила ему бабушка.

      – Нет, пока мы будем в Дании, Розе придётся пожить у Ларса и Анны, – сказал папа.

      Вид у Самоварной Трубы был совсем невесёлый, и тогда мама обратилась к папе:

      – Я правильно поняла, что на одном из велосипедов, которые повезут коляску, поеду я?

      – Совершенно верно.

      – Тогда мне придётся немного поупражняться перед отъездом. Только, пока я упражняюсь, в коляску сядет не бабушка с Мортеном и Миной, а…

      – А кто же? – с любопытством