Плохим мальчикам нравятся хорошие девочки. Ирина Муравская

рыская по полкам под стойкой. Где они были? А, вот. – Я возьму? – не дождавшись согласия, умыкаю с паллета два «Киндера».

      Обычные детские «Киндеры». Тетка их каждый день таскает на халяву дочери. Да и другие вкусняшки, где внешний брак обнаружился: упаковка нарушена или помято. Один фиг, пойдут на списание, потому что контингент тут зажравшийся. Носом крутит по малейшей хрени.

      – Вить, ты кушать хочешь? Давай блинчиков положу?

      – Некогда, – бросаю ей напоследок и ухожу к кабинету английского.

      Чижова уже на месте. И рюкзачок на соседнем стуле тоже. Скидываю его на пол, падая на освободившееся место, и молча кладу перед ней сладости.

      Девчонки же вроде любят шоколад, да?

      – Что это?

      А может, и нет.

      – Не видно?

      – Видно.

      – И?

      – Что – и? Сорокин, как это понимать?

      А хрен его знает. Импровизирую.

      – По-моему, очевидно: яйца подкатываю. Шоколадные. Хотя тебе и своих хватает.

      – Зачем?

      Зачем что? Зачем подкатываю?

      – Сама догадаешься? – Какая непонятливая. Еще и вскипать начинает. Вот-вот из носика пар пойдет. – Короче: на свидание, говорю, пойдешь со мной?

      Глава пятая

      «Соленая лакрица» по имени Карина

POV САЛАМАНДРА

      Это стеб, да? Или он решил, что раз мы искупались разок в неглиже, то теперь будет несложно раздеть меня окончательно? Я, конечно, согласна, что ситуация вышла достаточно двусмысленной, но не до такой же степени!

      Открываю рот, чтобы решительно отказаться, но… Язык не поворачивается сказать нет. Более того, так и подмывает согласиться. Хотя бы для того, чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

      – Что ж, удивил, – подковыриваю ногтем упаковку одного из «Киндеров». Додумался же. – Это тоже тебе твои девочки подбросили? Чередуют со жвачками?

      – Не-а. Это стопроцентное спешл фо ю.

      Оборачиваюсь к Сорокину, поправляя сползшие на переносице очки. Не люблю в них ходить, но пока так. Глаз только-только перестал воспаляться. Вчера уже думала, что реально повязку придется ляпать.

      – И чего ждешь от меня? Восторгов?

      – Брови у тебя, конечно, презанятные, – вообще мимо кассы отвечает мне. – Ты знала, что они живут отдельной жизнью?

      Ну приехали. С бровями-то моими что не так?!

      – Ахереть, видели этих голубков? – от проходящего мимо Леши, только что зашедшего в кабинет, тоже не укрывается «нестандартный» подкат. – Игрушечками балуетесь?

      – Отвянь, Марков, – отмахиваюсь, но знаю, что это бесполезно. Если прицепится, уже потом не отдерешь этот репейник.

      – Чего отвянь? Саламандра, не знал, что ты настолько дешево продаешься. Впрочем, что взять с нищего? Ты, наверное, и на эти шоколадки неделю собирал, – ехидно косится он на напрягшегося Витю.

      Вцепляюсь ему в одеревеневшую руку.

      – Не надо. Только не заводись, – прошу негромко. – Он того не стоит.

      – Послушай подружку, она плохого не посоветует, – продолжает глумиться Леша, не