Плохим мальчикам нравятся хорошие девочки. Ирина Муравская

ударом в голову. С такой силой, что улетаю на тонкие маты, долбанувшись затылком.

      Глава третья

      Ты меня не потянешь

POV САЛАМАНДРА

      О том, что Сорокин меня видел, я, конечно, догадывалась. Поэтому даже не сомневалась, что расспросы неминуемы. Но вот чего я не предусмотрела, так это того, насколько радикально тот подойдет к делу.

      На следующий же день, за пару минут до начала урока, мой рюкзак, лежащий на соседнем стуле, с пинка улетает на пол, а сам он, с треском бросив на парту учебник, падает на освободившееся место.

      – Алисе не понравилась кроличья нора, и она сбежала с чаепития? Безумный Шляпник грустит, – едко замечает.

      Не сбежала, а ушла. Смысла находиться и дальше на этом сборище больных садистов все равно не было. Вполне хватило получаса.

      – Вещи мои подними, будь любезен, – мирно откликаюсь, листая тетрадь с конспектами по биологии.

      «Сходства и различия в строении конечностей у разных позвоночных».

      А так ли это важно, если некоторым позвоночным настолько все равно на эти свои конечности, что они с охотой их ломают себе и другим? Другие же позвоночные с азартом делают ставки на результат.

      Когда мне предложили участвовать в тотализаторе, я чуть в осадок не выпала. Видимо, деградация человеческого вида неизбежна.

      – Сама поднимешь. Ты мне скажи: у тебя инстинкт самосохранения присутствует? Какого дьявола ты полезла туда, куда хорошим девочкам соваться не следует?

      – Захотела и полезла.

      – Захотела? Я думал, ты умнее.

      – Зря. Я умею удивлять, – равнодушно откликаюсь, на что тетрадь раздраженно вырывают из моих рук и швыряют в магнитную доску на стене.

      – У, по косой пошла, – глумливо замечают сзади и запускают следом учебник. Идиоты.

      – Тебе как, в больничку провериться не надо? – сердито поворачиваюсь к Вите. – Я не медик, но сотряс ты вчера, очевидно, словил.

      Потому что видок у него плачевный. Лицо разбито и местами посинело, а костяшки словно теркой с особым садизмом шлифовали. Что там под рубашкой прячется, даже представить страшно, потому что лупили соперники друг друга без жалости.

      Чем там все закончилось, не знаю. До конца представление я не досмотрела. В отличие от других.

      Не люди, а гиены. Пока протискивалась сквозь вонючую от пота толпу обратно к выходу, столько вслед сальных шуточек словила, что потом не меньше часа дома отмывалась с мочалкой.

      – Я чувствую себя прекрасно, – саркастично салютует мне двумя пальцами Витя. – Спасибо, что беспокоишься. Могу оказать ответную услугу и дать совет: больше так не делай.

      – Почему?

      – А тебе нужны проблемы?

      – Это угроза?

      – Ты чем слушаешь, белобрысая? Сказал же, совет. – Сорокин понижает голос, чтоб нас не услышали остальные. Хотя они не больно-то и слушают. Заняты тем, что вырывают из рабочих тетрадей листы и запускают самолетики. Начальный класс, подготовительная группа. – В таких местах очень любят миленьких, хорошеньких