Ты такой светлый. Туре Ренберг

злоупотребление властью, явление, препятствующее развитию свободного, независимого и позитивно мыслящего человека, корень…

      – Всех зол, – сказал я с ней в унисон, чтобы положить конец лекции.

      Вибеке трудно возражать. Хотя я с ней и не согласен – я не смотрю на религию столь критически и даже иногда думаю, что не отказался бы от спасения, – всегда выходит так, будто права она, по крайней мере в политической плоскости, в какой моя жена только и готова обсуждать подобные вещи.

      Да, так насчет интуиции.

      Это правда. Интуиция у нее развита невероятно. Вибеке из тех, кто непонятно как моментально схватывает самую суть; она моя полная противоположность, до меня‐то все доходит мучительно долго. Я думаю, что я этакая черепаха, а она заяц, если воспользоваться фигурами речи зубного врача. Вибеке носом чует, когда пора связывать ставку по кредиту или покупать билеты на самолет.

      Я взял ее руку в свою и провел пальцами по ее коже.

      Потом мы занялись сексом. Хорошим, свободным сексом. Тем, который нам по душе. Выслушав за многие годы не одну жалобу отчаявшихся приятелей, я понял, как мне повезло.

      – Забавный кадр этот врач, – сказала Вибеке, расслабляясь после секса. – Мне он понравился.

      – Дa, – сказал я, – внес свежую струю в жизнь на нашей улице.

      Два раза в сезон, осенью и весной, я стараюсь ездить в Аптон парк.

      Обычно мы отправляемся вместе с Бьерном, единственным из моих приятелей, болеющим за “Вест Хэм” из Восточного Лондона. Нас таких вообще не слишком много. В детстве меня интересовали, в сущности, только футбол да лыжи, ну и в определенной степени коньки и легкая атлетика. Мне очень нравилось вместе с отцом смотреть трансляцию новогодних гонок из Гармиш-Партенкирхена или какого‐нибудь другого далека, особенно когда показывали лыжные гонки на сто километров или на тысячу метров; или вот еще, к примеру, увлекательно было наблюдать за забегом с барьерами на Олимпийских играх… но ничто не заставляло мое сердце биться так сильно, как матчи английского первого дивизиона. Отец прилагал все усилия к тому, чтобы я болел за “Ипсвич”, но в детские годы я боготворил “Ливeрпуль” и “Юнайтед”, для моего поколения – я родился в 1972 году – это были великие команды, и я провел немало счастливых часов благодаря Кевину Кигану, Брюсу Гроббелару и другим героям той эпохи, но в середине восьмидесятых я переметнулся к молотобойцам из “Вест Хэма”. Скорее всего потому, что для “Молотков” на редкость удачно сложились сезоны при Джоне Лайле в 1985/86 годах. Помню, Фрэнк МакАвенни и Тони Котти вместе залепили больше пятидесяти голов. “Вест Хэм” поднялся до неслыханного третьего места, опередили его только две команды, “Эвертон” и “Ливeрпуль”. Помню, как пристально я в тот футбольный сезон следил за успехами “Вест Хэма”, я просто тащился от этих озорников, в основном известных как кумиры хулиганов и показавших несколько хороших результатов в чемпионатах во времена Бобби Мурa, которые сумели заявить о себе в мире больших. Тогда я к ним и прикипел.

      Это мне до сих пор по нраву.

      Маленькие люди против превосходящих