Инкарнация. Юлия Бабчинская

их и уезжай, тебе хватит на первое время.

      – Адель, как же я тебя ненавижу! Ты дьявол во плоти!

      – На себя посмотри, – парировала Адель. – Грешница Монсальваж, так ее прозвали соседи, а потом и все королевство…

      – Хватит! Хорошо!

      Николетт, совершенно растрепанная, взяла связку книг, которая лежала на столешнице рядом с цветком, и достала оттуда заветный конверт, бросив его Адель. Тот упал ей под ноги, словно сорвавшийся с дерева листок.

      – Забирай! Я знаю, что ты затаила под сердцем ненависть. Ты давно завидовала мне, и на отборе тебе не нужны соперницы. Не думай, что я этого не поняла, я не настолько глупа.

      «Ты и правда глупа», – подумала Адель, изогнув бровь.

      – Можешь явиться в полночь к воротам Стены, можешь хоть пройти отбор! Мне все равно! Я желаю, чтобы наши пути больше никогда не пересеклись, Адель! Я найду Анри, и мы заживем долго и счастливо.

      – Как в настоящей сказке, – весело добавила Адель.

      – Может, и так! – Теперь Николетт раскраснелась не от стыда, а от злости, которую изливала на Адель. – Но он любит меня.

      – Интересно, за что, – тяжело вздохнула Адель, поглядывая на дверь. Не всегда же в этом доме будет так пустынно, нужно завершать спектакль.

      Николетт собрала скромную корзинку довольно быстро, будто уже была готова к побегу и ей только и требовалось, что некий знак. На пороге она остановилась, совсем как до этого ее любовник, и посмотрела на Адель.

      – Почему ты так боишься отбора? – вдруг спросила Адель, жажда истины была сильнее осторожности.

      В голубых глазах Николетт сверкнули слезы. Если бы она стала королевой, то, скорее всего, пыталась бы всех разжалобить своим страдающим видом.

      – Что ты знаешь об Инкарнации? Родители рассказали тебе?

      На этот раз Адель мотнула головой, ей не нравилось быть в позиции слабого. Пришел черед Николетт улыбаться.

      – Что ж, удачи тебе! – сказала она, взмахнув платком с вензелями, который выудила из кармана, и промокнула им глаза.

      Как странно, подумала Адель, она выпроваживает из дому маленькую леди Тагрюсон, будто сама теперь здесь хозяйка, но после ухода бывшей подруги Адель не стала задерживаться: забрав цветок с письмом и выйдя на свою улицу, поняла, что ей очень повезло: она совсем немного разминулась с экономкой Таргюсонов, которая ходила за покупками.

      Адель поспешила вернуться домой, а в голове уже зрел план. У нее было немного синего красителя из цветков вайды, который мама хранила для особых клиенток и который стоил целое состояние. В отличие от зеленого, выполненного на основе мышьяка, он не был ядовит и высоко ценился, являясь цветом королевской семьи. Адель слышала, что на юге Монсальваж, в Толозе, можно было разбогатеть на одном этом красителе и заполучить себе шикарный особняк. И мама даже как‑то поговаривала о том, чтобы переехать подальше от Сердца в южные районы, но Адель о таком даже подумать не могла. Только она представляла себе размеренную жизнь в маленьком городишке или деревне, и на нее накатывала скука.

      Отчего‑то