Пощекочи нервишки. Святые бензопилы. Horror. Кирилл Шакиров

успокоился.

      – А что, если жизнь представляется в виде котла с кашей и состоит из крупиц зерна.

      Он рассмеялся и по-отечески чмокнул Ника в темя.

      – Это нужно записать! Какой сюжет!

      Алик Век сел за стол и вновь стал строчить ручкой по бумаге в свете неоновых вывесок.

      Ник, убедившись, что тот успокоился, перевел дух. Он листом бумаги промокнул влажный лоб.

      Алик Век по-прежнему сидел и писал. Будто вовсе он и не рвался к балкону с целью прекратить свою жизнь. Лицо его было озарено, он весь ушел в работу.

      – Раз у вас все хорошо, то разрешите откланяться, – сказал Ник, но Алик Век даже бровью не повел. Писатель просто его не слушал.

      Ник вышел из номера и пошел к лифту. Он шел налегке, как человек, еще недавно спасший жизнь человеку.

      Он остановился. Как же он забыл про жизнь. Ведь чемодан он оставил в номере. Уже не колеблясь Ник побежал к номеру. Он толкнул дверь.

      – Извините, пожалуйста, я оставил у вас чемодан…

      Ник замер.

      В номере явно все изменилось. И изменилась в первую очередь атмосфера. Ник почувствовал чье-то присутствие. Присутствие чего-то чужого, которое извне наблюдает за Ником. Глаза Ника вновь уловили странные тени. Опять почудились колыхающие щупальца, зубастые челюсти, притаившиеся под столом, странные фигуры в космических скафандрах, прятавшиеся за занавесками. Ник поежился. Наконец он разглядел писателя. Алик Век стоял на табурете, который он поставил на стол, и преспокойно надевал на шею веревочную петлю. Другой конец веревки был завязан на люстре, что висела в центре потолка.

      – Вы чего учудили?! – вырвалось у Ника.

      Алик Век заметил его.

      – Я больше не могу. Они пришли за мной.

      – Что случилось? Кто пришел?

      Алик Век всхлипнул.

      – Они – существа из другой вселенной. Они из параллельного мира. Они изучают нас. И теперь, когда я узнал их правду, меня уберут.

      Ник полез на стол, несмотря на протесты писателя.

      – Бросьте заниматься ерундой.

      – Это не ерунда!

      – Ерунда!

      – Я их в своих романах описал.

      – В психушку вы попадете благодаря своим романам, – грубо сказал Ник.

      Он попытался вырвать петлю из рук Алика Века, но тот быстро напялил ее на свою шею и стал выталкивать Ника со стола. Завязалась борьба. В результате Алик Век поскользнулся и сам оттолкнул в сторону табурет. Веревка натянулась, и писатель повис, болтая ногами в воздухе. Хуже того, обняв за плечи, на теле писателя повис Ник. Алик Век успел прохрипеть:

      – Помогите!

      «Он же так умрет», – мелькнула мысль в голове у Ника.

      Он отпустил руки и спрыгнул на стол, а писатель продолжал висеть на веревке, судорожно болтая ногами. Правда, недолго, потому что крюк, державший люстру, не выдержал и вылетел из потолка. Алик Век упал в руки Ника, и тот прижал его к себе, как Мадонна на картинах немецкого возрождения, где младенцы всегда изображались с мертвым выражением