Пьяная Россия. Том третий. Элеонора Кременская

прислушалась:

      – Дядя зовет. Ласково. Говорит, где же ты потерялась?

      – Что за дядя? – потребовал ответа Колесников, просто умирая от страха.

      – Дедушка! – протянула руки к дверям, Маня.

      В палату вплыл серебристый призрак, светящийся, в белых одеждах, но тем не менее, по виду, старый, наверное, ровесник Колесникова.

      – Манечка, внученька! – улыбнулся он и потянулся за ней. – Пойдем домой, бабушка заждалась!

      Девочка весело рассмеялась, и легко впрыгнув в воздух, последовала за дедом, послав на прощание воздушный поцелуй остолбеневшему Колесникову, и только когда они оба исчезли за дверью, Анатолий Сергеевич различил голос дочери. Оказывается, она рассказывала что-то несущественное о своем Сереженьке.

      – Боже мой, да за что же мне это? – простонал Колесников и про мучившие его галлюцинации и про глупости своей дочери.

      – Папочка, ты пить хочешь, да? – подскочила тут Вера и бросилась ухаживать. – Что же ты сразу не сказал?

      5

      – Анатолий Сергеевич, мы вас вылечим! Мы можем это сделать! – смеялись молодые ученые, потрясая перед его носом запечатанной колбой с голубой водой.

      – Старость – это болезнь. Любую болезнь, как известно, можно вылечить. Так вот, мы изобрели эликсир молодости, а может даже, эликсир бессмертия!

      Колесников смотрел с глубоким недоверием.

      – Анатолий Сергеевич, рискните, чем черт не шутит, – уговаривали его ученые, – правда, пробы прошли только мыши, но успешно, весьма успешно!

      Вскричали они, наблюдая его отрицательную реакцию.

      – И ведь вам все равно, вас же сюда умирать привезли! – с жестокостью, присущей не только ученым, как правило, сплошь циникам и скептикам, но и вообще молодым людям, заявили они, откупоривая колбу.

      Если бы Анатолий Сергеевич мог, он бы пожал плечами и выпил, не глядя, но понюхав содержимое колбы и ощутив явственный запах спирта, скривился от отвращения.

      – Что такое? – вскричали ученые и догадались, все же они были учеными, сунуть огрызок карандаша в слабую руку Колесникова, услужливо подставили раскрытую записную книжку.

      Анатолий Сергеевич, превозмогая слабость, написал одно слово: «спирт».

      Ученые подтвердили и наперебой рассказали, как был выведен эликсир молодости, какие прошел испытания, как чувствуют себя подопытные мыши.

      Колесников покачал головой в знак недоверия, но вспомнив про пугающие явления, произошедшие с ним в последнее время, согласился. И в самом деле, что он теряет, в лучшем случае, случае удачи – эту койку, душную палату, вечно пьяных медиков-студентов и смерти соседей, а в худшем опять-таки потеряет все это, но уже с правом на забвение или, что там происходит, после смерти? Теперь уже Колесников не смог бы с точностью утверждать, что и как происходит.

      И потому, подумав, взвесив все «за» и «против», профессор Колесников под азартными взглядами своих болельщиков, молодых ученых,