Чакона. Часть I. Алексей Маняк

сейчас у неё! – налёг на меня Вова. – А вдруг разрешит, – чуть слышно вымолвил он, заметив приближение Анны Михайловны.

      – Здравствуй, Саша. А ты почему здесь, ты же не участвуешь в мастер-классе?

      – Здравствуйте, Анна Михайловна, да я так, решил прийти поддержать творческую атмосферу.

      – Угу, ну ясно, – кивнула она головой, – Вова, молодец, хорошо сыграл. Потом с тобой наедине обсудим все детали. В целом я думаю, что ты Артёму Иосифовичу приглянулся.

      – Анна Михайловна, скажите, а можно пусть потом выйдет Саша сыграет?

      – Ну, если бы он мог что-то сыграть, возможно он бы вышел и сыграл.

      – Так он может.

      – Вова, то, что вы с Сашей лучшие друзья – это прекрасно, но то, что вас двоих природа наградила по-разному – ни ты, ни я, ни он сам в этом не виноваты, – сухо произнесла она. – На этом мастер-классе играют только самые сильные из этой школы. К сожалению, Саша в эту категорию не входит, – отрезала она и удалилась к выходу.

      – Жаба, – тихо выругался Вова, прищурившись ей в спину, – даже шанса не дала…

      С Анной Михайловной я был полностью солидарен: я точно не входил в категорию сильных учеников, но то, как она это только что произнесла, заставило меня задуматься, как бы ей за это отплатить. И этому страстному желанию не давал угаснуть Вова, который упорно продолжал дальше уговаривать меня испытать свой шанс.

      Мастер-класс продолжился спустя десять минут. Зазвучала соната №14 Людвига ван Бетховена в исполнении Светы.

      – Замечательно! – воскликнул профессор, взойдя на сцену после её успешного завершения. – Сколько Вам лет?

      – Четырнадцать.

      – Я заметил вашу основную особенность, которая заключается в умении очень точно исполнять текст. У Вас очень хорошая концентрация, Вы умеете контролировать Ваши действия во время исполнения произведения. Это очень хорошее качество для конкурсов, где жюри смотрит в ноты и следит за точным исполнением текста и штрихов. Это всё очень здорово, но у меня сложилось такое впечатление, что Вы всё время думаете о том, как бы не ошибиться. Если Вы будете так продолжать делать и дальше, то Вы с Вашей игрой будете чувствовать себя как на скачках. Скажите, как Вы думаете, что такое музыка?

      – Ну-у, не знаю.

      – Ну своими словами, как понимаете?

      – Это искусство?

      – Да, это вид искусства, но я хочу услышать от Вас, что такое сама музыка? Ну вот когда Вы разговариваете, что Вы задействуете?

      – Мысли, чувства, голос, – убеждала себя Света.

      – Хорошо, с помощью чего Вы все это делаете?

      – С помощью языка.

      – Язык! – воскликнул Артём Иосифович. – Музыка, друзья, – это язык! Так вот, когда мы говорим о своей жизни, о прожитых событиях, мы же не боимся забыть слова?

      – Нет, – засмеялась она.

      – Тогда зачем думать об этом, когда Вы играете? Наша задача – это прожить пьесу вместе с композитором и с его мыслью, которую он вложил в неё. Но для того, чтобы это получилось,