Мурзук (сборник). Виталий Бианки

улыбкой встретит его завтра заведующий.

      – To pigs dogs! – выругался англичанин, стремительно вскакивая на ноги. – К чертям собачьим! Невозможно спать в такой духоте! Пойду лучше на воздухе лягу.

      Он схватил тулуп, сунул под мышку шкуру косули и вышел на крыльцо.

      На небе уже занималась заря.

      «Увезти насильно зверя? – тоскливо соображал мистер Джекобс, расстилая тулуп. – Возьмешь его голыми руками!» – издевался он сам над собой.

      Тут Джекобс расправил шкуру косули, чтобы снова аккуратно сложить ее себе под голову. При этом взгляд его упал на продырявленную дробью кожу животного.

      «Здоровый заряд влепил!» – подумал Джекобс.

      Он сам был охотник и сразу заинтересовался удачным выстрелом.

      «Фью! – свистнул вдруг англичанин: в том месте шкуры, где у козла должны быть рога, дырок для них не оказалось. – Самка! Вот так фунт! Старик-то, видно, маток бьет!»

      Еще с минуту вертел Джекобс в руках шкуру косули, что-то усиленно про себя обдумывая. Потом хлопнул себя по лбу и громко сказал:

      – All right! Пари выиграно!

      Затем Джекобс лег и крепко заснул.

* * *

      Утром англичанин подошел к Андреичу со шкурой косули в руках и строго сказал:

      – Послушайте, это как называется?

      – Чего? – не понял старик.

      – Шкура косули-самки. Вы застрелили матку. Вот следы дроби.

      «Не было печали!» – ахнул про себя Андреич.

      Сбиваясь от волнения, он стал рассказывать гостю, как старая рысь при нем прыгнула косуле на спину и как он застрелил хищника на его жертве.

      – Толкуйте! – оборвал его англичанин. – Меня баснями не проведешь. Я представлю шкуру вашему начальству. Вы уплатите штраф в двадцать пять рублей и будете лишены места. Я позабочусь об этом.

      Ноги подкосились у старика. Он хорошо знал, как строго карает суд лесных сторожей за нарушение охотничьих правил. Чем может он доказать, что дробь попала в животное после того, как оно было убито рысью?

      Старый лесничий на слово поверил бы Андреичу: он знал его безупречную службу в течение тридцати лет. Но, как назло, прежний лесничий недавно был сменен молодым. Этот еще и в глаза не видал Андреича.

      – Иван! – крикнул Джекобс. – Закладывай лошадей! Мы уезжаем.

      Андреич опустился на лавку.

      Англичанин хладнокровно раскуривал короткую трубку.

      – Вот что! – внезапно обернулся он к Андреичу. – Даю вам две минуты на размышление: или вы отдадите мне рысь – тогда я верну вам шкуру косули, – или вас выгонят со службы. Тогда вам придется расстаться со зверем, потому что с ним ни в одну деревню не пустят. Выбирайте.

      Удар был метко рассчитан. Мысли вихрем понеслись в голове Андреича.

      Отдать Мурзука? Ни за что! Лучше лишиться места.

      Но если дойдет до этого, придется и с Мурзуком проститься. И пойдет старик один-одинешенек скитаться по белу свету, без угла, без пристанища…

      Чуял Андреич: недолго ему остается жить. Трудно было старику