Кадет королевы и другие рассказы. Джеймс Грант

в свое время я не раз сталкивался с призраком или с тем, что, возможно, было хуже, чем может быть любой призрак.

      В Рождество, предшествовавшее битве при Альме, я, Боб Твайфорд, был молодым бомбардиром Королевской артиллерии, кавалером ордена «За хорошее поведение», очень гордился этим и своей формой с желтыми кружевами и рядами медных пуговиц с девизом «Я люблю тебя и славу» и так далее, когда я поехал домой в месячный отпуск, чтобы навестить старую мать и всех моих друзей в нашей маленькой деревушке в Уэлд-оф-Кент.

      Я так же был горд показать им, что благодаря единственному шеврону моя нога твердо стоит на первой ступеньке длинной лестницы продвижения по службе. Я был также счастлив, что было кому это показать – моей двоюродной сестре, малышке Бесси Лейборн, хотя она была теперь большой Бесси – моя возлюбленная и моя будущая жена, если меня повысят по службе или если я получу увольнение и займусь бизнесом с некоторыми деньгами, которых мы ожидали, деньгами, которые должны были прийти очень, очень скоро.

      Не раз, в прекрасную пору осени, Бесси Лейборн была королевой сборщиков хмеля, и тогда я думал, что она выглядит яркой и прекрасной, как фея, когда на ее солнечно-каштановые волосы надевали венок из цветов, а ее темно-синие глаза сияли удовольствием и нежностью, выражая удовлетворенное тщеславие.

      Накануне ночью мне приснился сон о Бесси. Сон, от которого мне стало не по себе и который дал мне много поводов для размышлений; и поэтому смутное предчувствие грядущего зла омрачило радость моего возвращения домой.

      Я видел Бесси во всей ее красоте и храбрости в роли королевы хмеля, но она взывала ко мне, чтобы я защитил ее, потому что она изо всех сил пыталась освободиться от объятий и уговоров красивого и пресыщенного мужчины, чей костюм и осанка были одинаково модными и утонченными. Рядом с ними, явно забавляясь, стоял его друг, крючконосый, угрюмый и мрачноватого вида парень с черными усами и злобными глазами, который удерживал меня, как железной хваткой, издавая странный, хихикающий смех, звук которого разбудил меня. Лица этих людей произвели на меня яркое и болезненное впечатление, так как все видение казалось таким отчетливым и реальным, что я верил, что узнал бы их где угодно.

      Я поговорил об этом с Томом Инчесом, нашим шотландским наемным сержантом, и он, так как сильно верил в сны, заверил меня, что это предвещает какое-то зло, которое непременно случится с Бесси, или со мной, или с нами обоими.

      – Ты должен знать, Боб, – продолжал он, – что во сне душа, кажется, выходит из тела и обретает способность заглядывать в будущее. Время или место, расстояние или пространство тогда не создают препятствий, так что свободный дух спящего может видеть будущее так же хорошо, как и прошлое, и знай то, что должно произойти, так же хорошо, как и то, что уже произошло.

      В словах шотландца была такая торжественность, что мне стало еще более не по себе, но я постарался стряхнуть с себя тревогу и уже предвкушал увидеть коттедж моей матери среди лесов Уилда.

      Каждый шаг приближал меня