Стая для ведьмы. Эльвира Осетина

у него светлая? Сама хмыкнула своим мыслям. Плевать! Мне тогда его "объятия" не понравились, а я привыкла верить своему шестому чувству, оно меня еще ни разу не подводило!

      Но парень упорно не отставал. Я остановилась в ожидании троллейбуса.

      Вот черт, так он может узнать, где я живу.

      Я сама от себя не ожидала того, что сделала дальше. Дождалась своего троллейбуса, а когда двери уже почти закрылись и тот начал трогаться, умудрилась заскочить и протиснуться между створок, которые захлопнулись за моей спиной, чудом не защемив мою сумку. Оглянувшись, я увидела раздраженного парня, побежавшего следом. С чего это такое желание меня проводить?

      Нет, нужно как можно дальше держаться от таких.

      Выйдя из троллейбуса, я начала настороженно оглядываться. Было ощущение, что вокруг одни враги. Хм, раньше не замечала. Шла, смотрела по сторонам и видела, как мужчины ведут себя странно: кто-то отводит резко глаза в сторону, а кто-то, наоборот, подмигивает и улыбается. Что с ними со всеми? Осенний спермотоксикоз? Пришлось до дому практически бежать, но по сторонам я продолжала оглядываться. Заметила какую-то компанию парней возле подъезда, почувствовала напряжение и начала думать, кого буду бить первым, если что.

      Когда почти бегом домчалась до квартиры, поняла, что схожу с ума. Кого бить? Как? Каким образом? Я точно сбрендила!

      Вернувшись домой, села за уроки, пришлось все посторонние мысли быстро выбрасывать из головы. Самое смешное, думала, что в университете "домашку" задавать не будут. Ага, как же! Тут ее не просто задают, тут ею заваливают! Сделав задания, решила посидеть в соцсетях. Все-таки все школьные друзья сейчас кто куда после школы разбежались, может, что интересного или новенького пишут о себе. Не заметила, как просидела до прихода мамы.

      Вместе с ней приготовили ужин.

      – А где папа? – спросила я её.

      – Он в командировке, – коротко бросила мама в ответ.

      – А-а… – только и ответила я.

      Папа в последнее время зачастил по командировкам. Наверное, уже семью себе новую завел. Я вздохнула. Было неприятно об этом думать, но, учитывая, что ему в последнее время было абсолютно наплевать как на маму, так и на меня, скорее всего, оно так и есть. Невольно на глаза навернулись слезы. Стало обидно за нас обеих.

      – Тонечка? Что-то не так? – Мама, видимо, заметила мое унылое состояние.

      Я не стала ее беспокоить, выдавив улыбку.

      – Все хорошо, мам, просто немного устала.

      Мама нахмурилась, но приставать не стала. А я вдруг вспомнила ту женщину, которая пьяная валялась на полу, а ее сын кричал на нее. Стало страшно: представила свою маму в таком же состоянии, и на душе похолодело. А на отца вдруг вспыхнула злость. Никогда не думала, что смогу так сильно ненавидеть его. Тут же осеклась: да что же со мной такое сегодня? Может, папа и правда в командировке? А я его во всех смертных грехах уже обвинила!

      – Тонечка, мы завтра с тетей Верой на выставку в семь вечера пойдем, в картинную галерею, там репродукции Рериха привезли. Может, с нами?

      – Их оттуда и не увозили, по-моему,