Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни. Джим Батчер

пробормотал я. – Адские погремушки! Можно попросить вас убавить громкость?

      НЕПРЕДНАМЕРЕННО. УЯЗВИМОСТЬ СМЕРТНОГО. НЕЭФФЕКТИВНОЕ ВОСПРИЯТИЕ ВОКАЛИЗАЦИИ. НЕХВАТКА ПРЕДВАРИТЕЛЬНО НАСТРОЕННОГО СЛОВАРНОГО ЗАПАСА.

      От такой лавины мыслей я в буквальном смысле слова рассыпался на части. Мое чертово нематериальное тело расплылось огромным облаком, напоминавшим покойного Гарри Дрездена лишь окраской, да и то отдаленно. И это оказалось больно. По крайней мере, из всех известных мне слов подходило только это. Хотя на те разновидности боли, что мне доводилось испытывать раньше, это не походило, а ведь по части болезненных ощущений я, можно сказать, великий специалист. Нет, телесной болью я бы это не назвал. Это больше напоминало… то, что происходит с вашей головой, когда вы слышите либо видите образ или понятие, поражающие вас так сильно, что вы только и можете сказать: «Нет, это вообще…»

      Как-то так. Помноженное на миллион. И не только с головой, но и со всем телом.

      Это ощущение продолжалось никак не меньше минуты и только потом начало слабеть. Я наконец снова собрался воедино.

      – Пожалуйста, без объяснений! – взмолился я, увидев, что Вечная Тишина подбирается ко мне еще ближе. – Не надо! Очень больно!

      Она застыла в ожидании.

      – Давайте сразу договоримся, – проговорил я, размышляя вслух. – Иначе вы меня убьете. Еще раз. – Я приложил тыльную сторону ладони ко лбу. – Я буду задавать простые вопросы, отвечать на которые можно «да» или «нет». Если «да» – просто молчите. Если «нет» – дайте понять каким-нибудь другим способом. Идет?

      Ничего не произошло. Вечная Тишина оставалась на месте, только капюшон трепыхался, как огонек лампады на ветру.

      – Ваш плащ красного цвета?

      Капюшон коротко дернулся из стороны в сторону.

      – С ума сойти, – пробормотал я. – Контакт! – Я провел по лицу руками и продолжил: – Ладно. Когда вы говорили про «всех», вы имели в виду всех, кого я знаю?

      Капюшон дернулся.

      – Не только их?

      Тишина.

      – Эм… Весь город?

      Капюшон дернулся.

      – Что, еще больше?

      Тишина.

      – Значит… вы хотите сказать… вроде как… всех-всех? Вообще всех? Всю планету?

      Молчание.

      – И если я осознаю свой гребаный путь, это их всех спасет?

      Молчание. Потом капюшон чуть дернулся.

      – Чудесно, – буркнул я. – А теперь вы еще захотите, чтобы я взял у вас из рук камешек.

      Капюшон дернулся.

      – Это я не буквально… Тьфу, так тоже общаться не очень-то получается.

      Молчание. Какое-то… выразительное.

      Я тоже замолчал и немного подумал.

      – Подождите, – сказал я наконец. – Это ведь все связано, да? С тем, для чего послал меня капитан Мёрфи?

      Молчание.

      – Найти моего убийцу, – уточнил я. – Что-то я не понимаю. Как это может спасти мир?

      Глубокий бас повторил свою старую фразу:

      – Ты должен осознать свой путь. Это совершенно необходимо. Для того чтобы выжить.

      – Надо же, ирония какая! – вздохнул я. –