Страх. Эдуард Хруцкий

может, этот Борек вообще не придет, как ты думаешь, Игорь?

      – Тогда мы завтра опять сюда пойдем, – засмеялся Муравьев. – Только я тогда уж из дому закусочки возьму да выпивки.

      – По мне, век бы так работать, – потянулся Никитин. И вдруг:

      – По просьбе танкистов-фронтовиков любимое танго «В парке Чаир».

      Никитин выглянул из-за занавески. В зал входил респектабельный господин в роскошном песочном костюме.

      К нему со всех ног бросился метр и повел его по залу к удобному столику в уголке. Никитин посмотрел на эстраду. Гриша Кац раскачивался в такт мелодии, словно подтверждал. Он. Он. Он.

      – Значит, так. Прибыл наш клиент, Игорь.

      Никитин вынул пистолет из кобуры, сунул в карман, одернул гимнастерку, поправил гармошку сапог и вышел.

      Официант еще не успел подойти, и Борек небрежно изучал меню. В пепельнице дымилась сигарета в янтарном мундштуке. Лежала на столе пачка с желтым верблюдом.

      «Весь в лендлизе», – ухмыльнулся внутренне Никитин.

      Он подошел к столу, подвинул ногой стул, сел.

      – Я вас звал? – Глаза у Борека были холодными и жесткими.

      – А нас не зовут, мы сами приходим. МУР, ОББ. – Никитин достал удостоверение. – Ты, что ли, Борек?

      – Я Костромин Борис Петрович.

      – Тогда вставай, Борис Петрович, на выход, только тихо.

      – По какому праву? – прищурился Костромин.

      – Права качать будешь у нас на Петровке.

      К столу подошел Муравьев:

      – В чем дело?

      – Да вот, товарищ капитан, права качает.

      – Вам, гражданин, лучше с нами пройти по-тихому, иначе…

      Борек встал, положил в карман сигареты и барственно пошел к дверям.

      Данилов

      – Значит, вы Костромин Борис Петрович?

      На столе лежали паспорт, ночной пропуск и удостоверение корреспондента газеты «Вечерняя Москва».

      Задержанный сидел свободно, был спокоен и смотрел на Данилова насмешливо и доброжелательно.

      – По всей видимости, вы хотите задать мне какие-то вопросы?

      – Хотим.

      – Вы уж не сердитесь, товарищ подполковник, но я обязан сообщить о своем задержании.

      – Обязаны?

      – Именно.

      И Данилов понял, кто такой Борек и почему он крутится постоянно в ресторане.

      – Какой телефон?

      – Б 4–22–20.

      И номер до слез знакомый. Значит, ты, братец, агент НКГБ. Данилов набрал номер.

      – Полковник Запускалов, – ответили в трубке.

      – Начальник ОББ МУРа беспокоит…

      Собеседник не дал Данилову закончить фразу:

      – Иван Александрович, пламенный чекистский привет. Чего тебе наша контора понадобилась?

      Голос Запускалова был неслужебно веселым.

      – Мы в «Астории» задержали Костромина…

      – Что он натворил? – забеспокоился Запускалов.

      – Да ничего, а вот вопросы мне ему кое-какие задать необходимо.

      – Иван Александрович, дорогой, я сейчас к вам сотрудника нашего подошлю, не возражаешь?

      – А