Minni. Призвание – любить. Владимир Сергеев

без лишних условностей. В такой обстановке и Александр настолько раскрепостился, что в один из вечеров по просьбе принцессы даже рискнул спеть несколько куплетов из новой оперы Жака Оффенбаха «Прекрасная Елена», которая только что вошла в репертуар Петербургского театра оперетты, но которую, как выяснилось, еще не слышали обитатели Фреденсборга.

      В один из дней большой компанией отправились на прогулку к развалинам старинного замка. Погода была прекрасная, настроение у всех приподнятое. Однако это настроение чуть было не омрачил один непредвиденный случай.

      Блуждая по давно опустевшим, безжизненным, заваленным обломками камней и уже местами заросшим травой и молодой порослью деревьев развалинам замка, Александр и Минни остановились у старинного камина, залюбовавшись удивительной красоты изразцами, которыми он был отделан.

      – Как грустно, – вдруг тихо произнесла Минни, коснувшись рукой прекрасно сохранившихся изразцов камина.

      – Отчего же, принцесса? – подойдя ближе к ней, участливо спросил Александр. – Кто посмел вас обидеть?

      – Нет-нет, – возразила она, – просто мне вдруг подумалось о том, что когда-то, по меркам Вечности еще не так давно, в этих стенах кипела жизнь, люди влюблялись, ссорились, танцевали, радуясь жизни. Горели свечи, звучала музыка. Тлели поленья в этом камине, источая тепло и согревая кого-то – тех, кого теперь уж нет… И я подумала о том, что когда-нибудь, спустя много-много лет, вот так же опустеют, превратятся в развалины и залы нашего дворца. Все превратится в прах. И уже не будет нас. А кто-нибудь вот так же в теплый солнечный день придет на руины наших минувших жизней, чтобы ощутить дыхание безжалостного времени. А мы… К тому далекому времени от наших жизней не останется даже следа…

      – Увы, это так, но изменить что-то не в наших силах. А посему мы можем лишь смириться и радоваться каждому мгновению нашей жизни, понимая, что только вера и любовь имеют значение, а все остальное – вот эта пыль, – указал он взглядом себе под ноги.

      – Наверно, вы правы… конечно же, правы, но как трудно, нет, невозможно отказаться от всего того, что вы называете пылью. Ведь мы так слабы и живем настоящим, и так хочется, чтобы это настоящее приносило только радостные дни или хотя бы минуты…

      Блуждая по залам, они взобрались на груду обломков, чтобы лучше разглядеть сильно поблекшие под лучами солнца, но все же выдающие руку безвестного мастера фрески на стенах и потолке, но тут Александр вдруг увидел, как из-под камней, что у них под ногами, выползла змея. Отпрянув в сторону, он оттолкнул подальше Минни, схватил камень и точным броском размозжил змее голову.

      От запоздалого испуга Минни вскрикнула, закрыла лицо ладонями и всем телом прижалась к нему. Ее лицо, ее испуганные глаза, ее полураскрытые губы оказались совсем близко. Он даже ощутил ее грудь, тепло ее тела, и от волнения у Александра перехватило дыхание.

      «Вот бы сейчас, в этот момент, и сказать ей о своей любви, о том, как страстно хочу я, чтобы Минни стала