Избирательный долг. Денис Передельский

губернаторского кресла, как своих ушей. А значит и ему, Изворотнюку, точно не поздоровится.

      Привыкший к мгновенным решениям мозг Изворотнюка просчитал ситуацию в считанные секунды. Он понял, что наблевавший в урну кретин мог разоблачить крупную аферу. Обученные члены избиркома, переворачивая урну, незаметно ее встряхивают, чтобы вброшенные пачкой бюллетени распределились равномерно и не вызвали подозрений у наблюдателей. Но если кретин попал на такую пачку, то, подсохнув и склеившись, она может и не рассыпаться. Тогда налицо будет факт махинации. Изворотнюк судорожно сглотнул.

      – Слушай, Гадовский, а твои парни сегодня на этом участке были? – спросил он, дрожащей рукой отирая выступивший на лбу холодный пот.

      – Сейчас посмотрю, – отозвался Гадовский, прошуршал чем-то в трубке и ответил. – Точно, были.

      – Они подходили только к одной урне?

      – Конечно, как вы и учили.

      – К какой именно?!

      – Сейчас узнаю… Они не помнят, они сегодня много где к урнам подходили.

      Изворотнюк обреченно нажал на рычажок, отключив Гадовского.

      – Какова вероятность того, что кретин наблевал именно в ту урну? – забормотал он себе под нос. – Чисто математически, вероятность этого составляет тридцать три с небольшим процента. Но по закону подлости, вероятность составляет сто процентов.

      – Сто процентов… – обреченно повторил Изворотнюк и машинально сунул в рот телефонный провод…

      Из кабинета Загибалова истерически хихикающего пиарщика сотрудники штаба вчетвером отнесли в душ и продержали его пять минут под ледяной водой. После чего немного протрезвевший Изворотнюк, стуча зубами от холода, произнес, явно еще пребывая в полубредовом состоянии:

      – Включите местное радио, там передают отличные новости и крутят очаровательную музыку.

      И, протянув руки к Загибалову, Изворотнюк счастливо добавил:

      – Простите, баронесса, но ваша рожа сегодня просто омерзительна. Дайте же я вас, наконец, расцелую!

      Загибалов бросился в свой кабинет. Щелкнул кнопкой портативного радиоприемника, морщась, дослушал какую-то эстрадную песню, после чего последовал выпуск новостей. Диктор начал с интригующего вступления, сказав, что выпуск экстренный. Загибалов почувствовал, как у него сжалось сердце. Интуиция не подвела старого чиновника. Диктор бодрым голосом сообщил о странном инциденте, произошедшем на одном из избирательных участков в отдаленном райцентре Уреченск. По его словам, некий неизвестный ворвался в участок и вывел из строя избирательную урну. Подробности было обещано дать в следующих выпусках новостей.

      Загибалов полез за бутылкой коньяка, но потом вспомнил, что коньяк уже опорожнил столичный хлыщ, и достал из стола пачку сигарет. Закурив, он закрыл глаза, откинулся на спинку кресла и принялся ломать голову над тем, как первым сообщить трагическую новость губернатору и при этом умудриться остаться при своей должности.

      …В стане оппозиции,