Замешательство. Ричард Пауэрс

согласился и замолчал. Тишина наполнилась жужжанием насекомых, похожим на звук работающей где-то далеко ленточной пилы, и рокотом реки.

      Должно быть, я тоже отключился, потому что в какой-то момент оказалось, что Честер сидит, положив морду мне на ногу, и скулит, пока Алисса читает нам о душе, в которой возродится былое целомудрие.

      – Папа. Папа! Я понял.

      Я вынырнул из глубин сна.

      – Что понял, малыш?

      Он разволновался и пропустил мимо ушей ласковое обращение.

      – Почему мы их не слышим.

      Я все еще наполовину спал и не понимал, о чем он говорит.

      – Напомни, как называются пожиратели камней?

      Он все еще пытался решить парадокс Ферми – понять, отчего наша Вселенная, невзирая на время существования и протяженность, кажется пустой. Задачка не покидала его разум с нашей первой ночи в хижине, когда мы рассматривали Млечный Путь через телескоп и задавались вопросом «Где все?»

      – Литотрофы.

      Робин хлопнул себя по лбу.

      – Литотрофы! Точно. Итак, предположим, есть скалистая планета, полная литотрофов, живущих внутри камней. Видишь, в чем проблема?

      – Еще нет.

      – Папа, ну же! Может быть, они обитают в жидком метане или вроде того. Они очень медлительные, едва шевелятся. Их дни – наши столетия. А если сообщения занимают столько времени, что мы просто не в силах их опознать как сообщения? Я хочу сказать, вдруг инопланетянам требуется пятьдесят наших лет, чтобы послать два слога…

      Где-то далеко снова завелся наш козодой. В моих воспоминаниях вечный страдалец Честер продолжал сражаться с Йейтсом.

      – Отличная идея, Робби.

      – А еще может быть такое, что существует водный мир. Там обитают суперумные, суперрезвые птицерыбы, которые транслируют сигналы во всех направлениях, пытаясь привлечь наше внимание.

      – Но их передачи слишком быстрые, чтобы мы могли хоть что-то разобрать.

      – Точно! Надо попробовать слушать на разных скоростях.

      – Мама любит тебя, Робби. Помнишь об этом?

      Это была кодовая фраза, и он подчинился ей. Но все равно никак не мог угомониться.

      – По крайней мере, расскажи участникам SETI, хорошо?

      – Обязательно.

      Его следующие слова снова разбудили меня спустя минуту, три секунды, полчаса – кто знает, сколько времени прошло?

      – Помнишь, как она говорила: «Насколько ты богат, малыш?»

      – Помню.

      Он поднял руки к залитому лунным светом пейзажу вокруг нас. Верхушки деревьев на ветру. Рев реки поблизости. Электроны, прыгающие по лестнице своих атомов в этой неповторимой атмосфере. Во тьме Робби постарался сохранить торжественное лицо.

      – Вот настолько. Это все мое!

      Когда Робин наконец позволил мне уснуть, ничего не вышло. В лесном лагере, с бобовым супом и альбомом для рисования, нам было хорошо. Но где-то ждала цивилизация, предвещая, что я окажусь по уши в работе, а Робин вернется в ненавистную школу, к детям, которых он пугал, сам того не желая. В Мадисоне от нашего рая не останется