Два мига для тебя. Кэтрин Полански

он засмеялся.

      – Ну вот видите, вы сами нарушаете… Ничего. Все улеглось, давно. Да, она умерла, и в этом тоже был виноват я.

      Ей внезапно захотелось приласкать незнакомца. Обнять его, положить его голову себе на грудь и утешить: «Ничего. Ты обязательно будешь жить. Только верь». Это ее испугало.

      – Сколько лет вашему сыну? – Дарина решила сменить тему: лучше не напоминать ему о смерти.

      Незнакомец и правда светло улыбнулся.

      – Почти шесть… Александер – очень самостоятельный молодой человек, самостоятельнее меня, с замашками маленького деспота. Настоящий лорд. Вот и сегодня наказал: «Возвращайся домой не поздно, папа. Я хочу, чтобы ты рассказал мне сказку». Вот так вот, уважаемая леди, сказку! Про храброго рыцаря Галахада, надо полагать. Он очень любит сказки про рыцарей. У него есть легкие доспехи и меч, такой, чтоб он мог поднять. Я учу его сражаться.

      – На шпагах?

      – Нет же. На мечах. Я не люблю шпаги. – Он встал, поднял с земли прутик и сделал несколько резких движений. – Так, так и вот так, и туше… Узоры рисовать. Техника владения шпагой гораздо сложнее, но…

      Он увлекся, говорил, показывал… Дарина кивала, внимательно слушала, но в глубине души все еще таилось озерцо холода. И останется там, поняла она. Когда она придет домой и ляжет в кровать, когда ее тело согреется – она будет ощущать внутри холод.

      Этого живого, настоящего человека скоро может не стать. Кто он такой? Не так и важно… Разве много значит имя? Имена и титулы – это мишура, как и сегодняшие карнавальные костюмы. «Но, надевая маску, часто мы освобождаем себя, становимся настоящими. Не видя лица, зная, что не видят твоего, ты можешь позволить себе творить, что твоей душе угодно, – можешь позволить себе быть собой, и все твои поступки спишут на маску…»

      Незнакомец бросил прутик на землю.

      – Алекс – очень способный мальчик. Я так горжусь им и так рад, что он есть у меня.

      – Дети – это прекрасно…

      – Простите! – спохватился он. Дарина шутливо погрозила ему пальцем. Он махнул рукой – дескать, вырвалось, что поделаешь, – и продолжил: – Я все время говорю о себе. Я эгоист. Это заметно, не так ли, леди? Я не спросил у вас ничего, лунный свет, только говорю сам…

      – Вы? Ну что вы! Я рада, что вы делитесь со мной. Не отступайте. Хорошо?

      Он кивнул.

      – Вы замужем?

      Дарина помедлила мгновение.

      – Да.

      – У вас есть дети? – ей показалось или его голос и вправду немного потускнел?

      – Нет, к сожалению, нет.

      – Вы хотели бы?

      – Очень. – Она отвернулась. Они с Эваном пытались три года… На глаза непроизвольно навернулись слезы. Это была самая большая ее боль, загнанная так глубоко, что иногда казалось – ее нет. А может, она просто растворилась в крови. И вдруг, от слов, сказанным с неподдельным интересом и участием…

      Незнакомец быстро шагнул к Дарине и приподнял ее подбородок – как раз вовремя, чтобы увидеть, как из-под маски скатилась слеза.

      – Так больно, да? – спросил он прерывистым шепотом и внезапно