Скажи мне что-нибудь хорошее. Вячеслав Козырев

за сорок, но выглядела так неопределённо, этакая серая мышка, что никто в институте не относился к ней как к женщине. Известная поговорка «Сорок пять, сорок пять – баба ягодка опять» к ней совершенно не подходила – просто товарищ по работе. Она была ужасно любопытной, всё знала и в любое время могла ответить на любой вопрос, особенно кто, куда и с кем. Этакое справочное бюро, телевизионные новости и последние известия из жизни института в одном флаконе. А ещё она точно знала, что хорошо, а что плохо, и пыталась всех учить, как нужно жить. Вдобавок ко всему, она любила поболтать, однако разговоры в основном сводились к её болезням и хронической нехватке денег.

      Постепенно Дмитрий Михайлович узнал, что она, хотя и замужем, но лет пять назад, муж-музыкант, бросил её и уехал в другой город. Развод по какой-то причине оформлять не стал, а просто в один прекрасный день, вернее вечер, незаметно сбежал. Рита, отказывая себе во всём, все силы положила на дочку, потакая любым её желаниям и стараясь привить ей стойкую ненависть ко всем мужикам – кобелям и прохвостам, которым от приличной женщины нужно только одно.

      И вот теперь оказывается, здесь есть ещё и вторая работница – какая-то Лариса.

      Грибов подошёл к стойке, отделяющей стеллажи от посетителей, и громко позвал:

      – Ау, люди!

      В ответ не раздалось ни звука.

      Он вытянул шею и покрутил головой, тщетно стараясь заметить хоть какое-нибудь движение.

      – Странно. Я понимаю, вход сюда свободный, однако не настолько, что заходи, кто хочешь, и тащи, чего хочешь. Сплошное безобразие, две штатных единицы и не единой живой души. Пора тёткам втык сделать, – недовольно буркнул он и хотел выйти, но передумал: не оставлять же брошенный без присмотра архив, а во-вторых, неохота тащиться сюда ещё раз. Он бросил на стол папку и «Ежедневник» и уселся на стул. Неожиданно потянуло запахом табака.

      «А курить-то здесь запрещено», – подумал он и развернулся, услышав раздавшийся в глубине помещения шорох.

      Из-за стеллажей вышла молодая женщина, с недокуренной сигаретой в руке. Стройная, с небольшой грудью, узкой талией и широкими бёдрами она показалась ему совершенной красавицей, но подняв глаза и увидев её лицо, он непроизвольно дёрнулся.

      «Это и есть Лариса?» – опешил Дмитрий.

      На второй день работы в институте он спешил по делам и, проходя по лестнице, услышал раздающийся на нижней площадке бас Сан Саныча, который предлагал кому-то провести вечерок в ресторане. Приятный женский голос отвечал категорическим отказом. Грибов, понимая, что если сделает ещё пару шагов, то окажется в щекотливом положении, остановился, осторожно вернулся немного назад и, громко насвистывая весёленький мотивчик, неспешно двинулся вперёд. Голоса тотчас смолкли, из-за угла выскочил взъерошенный Китяев и, недовольно бросив на ходу: – Не свисти, денег не будет! – пронёсся мимо. Следом показалась молодая женщина и устремилась в противоположную сторону вниз по лестнице.

      Чужие романы