Нулевой мир 1: Мера Ноль. Александр Изотов

что, сможешь без меча-то? – я презрительно кивнул на его клинок, – Или ноля боишься в рукопашной, а?

      Торбун опять округлил глаза. Он посмотрел на свой меч, приподняв его, потом скосил взгляд на своих воинов, глянул на Старого. Знахарь с загадочной улыбкой молча наблюдал за происходящим, даже не пытаясь вмешиваться.

      – В священном поединке нет таких правил. Я лишил тебя меча, мне и решать.

      – Так я и думал, – я презрительно сплюнул на землю, и тут вдруг меня осенило, – Зверье пустое!

      Воины ахнули, а десятник чуть не задохнулся от возмущения. Видимо, я выругался правильно, и попал прямо в точку. Да чтобы какой-то ноль позволил себе такое?

      «Это смертный приговор».

      Усмехнувшись, я подумал, что вообще-то уже умер. И тут меня быть не должно. И все эти ваши Абсолюты с их сделками, с их тринадцатыми пусть идут в… это самое небо.

      «Тринадцатый?!?»

      Судя по ее голосу, удивилась она сильно.

      Я принял стойку боксера, слегка подпрыгивая, и стал выписывать двоечки. Ха, бой с тенью, левой в голову, апперкот! Руки прыгали и дергались, как у паралитика. Этот дрищ-святоша вообще ничем не занимался, только два пальца ко лбу и умел прикладывать. Долбанная просва!

      «Тебя Небо, по сути, уже сжечь должно было!»

      Словно в подтверждение слов моей спутницы, Торбун и воины несколько мгновений смотрели вверх. Но пауза затянулась, и десятнику надо было решать, как продолжить поединок и при этом не потерять лицо. Зарубит мечом и будет прав, его дело… Но лысый все же покосился на воинов.

      А ведь осадок-то останется. И будут эти Кроммал с Троргалом в пивном кабаке, на пьяную голову, кому-нибудь затирать: «Ну, меча-то он так и не выпустил. Кто знает, на что этот ноль был способен, мало ли».

      Торбуну этого было не надо.

      Его клинок гулко упал на землю, будто рельсу уронили. Бритоголовый и бородатый великан, потирая руки, не спеша направился ко мне. Мы наверняка выглядели смешно – двухметровая шкафина и тощий дистрофик. Я успокаивал себя – зато дистрофик кулаками вовсю махал, вспоминал боксерскую секцию, которую так любил пропускать в юности.

      В этот раз Торбун ничего не стал говорить, а сразу кинулся в атаку. Я быстро понял, что земной рукопашный бой ему не привычен, но ему это и не надо было. С его-то комплекцией.

      Громадный кулак понесся в голову, я едва успел увернуться, вскинул ладонь, отбивая запястье, и наметил ответный удар.

      Ничего не получилось, я даже не смог подвинуть его ударную руку, и кулак задел мне правое плечо. Я все же отпрыгнул, едва не вывихнув все тело, ноги заплелись, и я чуть не свалился. Но я устоял.

      – Ого, – послышалось сзади, – Не может быть.

      Плечо горело неимоверно, казалось, вслед за ним немело все тело. Я приложил ладонь, пытаясь затереть и успокоить боль. Ну как есть, как будто шпалой с размаху долбанули. Я покрутил правой рукой, пытаясь понять, могу ли еще на нее полагаться.

      – Нулячья мера! – выдохнул Торбун.

      Впрочем, в его взгляде, сквозь ненависть и ярость, я заметил искорки уважения. Будто