Двойной виски со снегом. Нани Кроноцкая

было привлечено к нему. А для нее он был романтичным индейцем. И длинная коса, кольца на пальцах и серьги в ушах его совершенно не уродовали. Ее личный заслон: Аскавхетео – знающий время.

      – Не понимаю, о чем ты, – пробормотала Марина, снова краснея.

      – Все ты понимаешь, Нери. У женщины бывают такие глаза, когда ее три дня из постели не выпускают, и она, заметь, оттуда сама бы неделю еще не вышла.

      Марина ахнула и засмеялась. Вот ведь гад наблюдательный!

      – Профессия обязывает, – пожал плечами Алекс. – Сама понимаешь, камера безжалостна. Любое изменение фиксирует на века. И, кстати, у тебя засос на плече, я видел. Ладно, поболтали, пора работать. Давай, детка, сейчас будем сердитое лицо делать. Вспомни уже о чем-то неприятном, гаси свои глазки.

      О неприятном?

      Это о том, как Арат растворился на улицах Нью-Йорка, а она, дура, не посмела его остановить? И номер телефона он у нее не попросил. Вообще-то правильно и сделал. Она бы и не дала. Пусть в его памяти останется Марина – снежная буря, а не настоящая – неуклюжая, необразованная и крайне неуверенная в себе.

      – Нери, я сказал, сердитое лицо, а не виноватое! Не о том думаешь!

      Не успела испортить, не позволила себе наделать глупостей! Мо-ло-дец! Зато будет, что вспомнить в старости.

      – Нери! А, ладно, давай еще раз так улыбнись.

      Она улыбалась, поворачивалась. Выход – и мастера макияжа и образов в четыре руки переодевали ее, причесывали, красили, и яркой бабочкой она снова выпархивала на свет прожекторов освещения. Опять улыбалась, хмурила брови, задирала подбородок и картинно вскидывала руки. Алекс показал ей пару кадров. Неужели она и в самом деле сегодня такая – беззащитно-нежная, юная, с детским взглядом и порочными алыми губами? Такой ли видел ее Арат?

      В сумочке зазвонил телефон, Марина воровато оглянулась: чем занят Алекс? Ага, раздает указания осветителю. У нее есть время ответить на звонок. Номер местный, незнакомый, но это ничего не значит. Кто угодно может звонить: преподаватель, однокурсник, полиция, в конце концов!

      – Хэллоу?

      – Привет, – совершенно по-русски.

      Марина сначала не поняла, не угадала голос, а потом вдруг ее затопила невероятная радость.

      Арат.

      – Марина. Я тут подумал и вспомнил, что обещал тебя познакомить с приятелем. Художником. Он сейчас занят, но можно сходить на выставочную площадку галереи Щукина, там… там сейчас творится нечто невероятное. Мне кажется, тебе должно понравиться. Что думаешь?

      Его голос звучал легко и непринужденно, будто и не было той сцены прощания, а вот Марине пришлось задержать дыхание, чтобы не завизжать в трубку от восторга.

      – Когда? – кажется, у нее получилось ответить холодно и спокойно.

      – Сегодня. Или ты занята?

      – У меня сейчас съемки, но мы почти закончили, – торопливо сообщает Марина, боясь, что он передумает и найдет себе другую спутницу.

      – Отлично, за тобой заехать?

      Она