Двойной виски со снегом. Нани Кроноцкая

себя, а надо ли было вообще затевать это приключение длиною в три дня? Ведь было бы куда легче распрощаться с Аратом тогда, еще утром, погоревать о нем и забыть? И себе признавалась – увы, не смогла бы. Она грелась рядом с ним, стараясь наобщаться впрок. Насладиться каждым часом. Ей нравилось в нем абсолютно все. Одна в этом натюрморте была только совершенно лишняя деталь – она сама.

      Содержанка, обычная, дешевая, практически проститутка, человек низшего сорта. Статус обслуживающего персонала, не больше. Даже если этот парень просто клерк или работник порта – тут таких было множество всюду – пока она сама остается той, чем являлась последних три года, все безнадежно и зыбко.

      А ведь Лиза ей многократно говорила, что о связи с Георгом она пожалеет. Но Марина не понимала, что тут такого – все так живут. Ну да, Георг женат. Но она и не претендует на его руку, даже сердце его ей, по сути, уже не нужно. Он – как яхта. Каково это – быть любовницей миллиардера? Человека, о котором даже в Википедии своя страничка есть? Да не какого-то там обрюзгшего пузатого дядьки, а подтянутого сорокалетнего красавца-мужчины! Статус! К тому же Георг, хоть и был совсем другим, на двести процентов нерусским, но был по-своему внимателен и щедр. Яхту ей подарил – не простую, а построенную специально для нее. Пытался даже дарить драгоценности на все праздники, а она не брала, чтобы не чувствовать, как продается. Иллюзия гордости. Ведь все равно – по контракту.

      Вот только сейчас, лежа на плече Арата, Марине почему-то хотелось плакать от стыда.

      Арат знал, что у Марины (или у яхты?) есть мужчина. Не мог не заметить ни электрическую бритву в душевой, ни домашнюю мужскую одежду на полке навесного шкафчика.

      Но монгол упорно молчал, и Марина молчала. Все это понарошку, все мимолетно. Арат исчезнет, а Георг останется. Теперь у нее наступило самое настоящее похмелье. Страшно было до тошноты, до головокружения, а чего или кого она боялась – непонятно. Перемен, наверное, боялась. И себя. И словно для того, чтобы как можно больше взять от Арата, она становилась еще нежнее, еще ласковее, покрывала его сухое мускулистое тело торопливыми поцелуями, сама требуя все больше и больше ласк – и все равно не могла насытиться.

      Три дня пролетели слишком быстро. Реальность ускользнула от них, как песчинки в струе песочных часов. Слишком хорошо было все, слишком сладко. Если бы Арат не сказал, что ему пора, да и ей, собственно говоря, тоже, она бы даже не поняла, что их время уже истекло.

      После его слов мир сразу потускнел, стал серым и таким холодным (хотя за бортом ярко сверкало солнце), что девушка даже не нашла в себе смелости спросить, что будет с ними дальше. Он, наконец, оделся, почесал заросший подбородок, закинул на плечо потертый рюкзачок и спустил с палубы лодку. Марина тщательно прятала глаза.

      Вчера вечером она наконец-то вспомнила про телефон и поставила его на зарядку, после чего он буквально взорвался уведомлениями. Ее потеряли все: Алекс, куратор в колледже, начальство на работе, сестра, муж сестры, отец…

      Никого