Тень правителей. Роман Воликов

к царю, попросил остановить смертоубийство.

      – Он так сам решил, – громко сказал Иван Васильевич. – Как решил, так и будет, на то он и тварь мыслящая.

      2

      На ковре-вертолёте вдоль по радуге, я лечу, а вы ползёте, дураки вы, дураки. Какие странные мысли приходят в голову. А будут ли мыть мостовую? Булыжник бордовый, а кровь красная – почти незаметно. Юлька никогда не любила делать уборку, родители уезжали летом на дачу, я брал швабру и ведро с водой и намывал квартиру. Она приходила из института и говорила мне: «Как мне повезло с мужем».

      «Как интересно устроена природа, – восторгается мать. – Папа брюнет, мама брюнет, а у мальчика локоны прямо золотые».

      «Потемнеют, – смеются подружки. – Если, конечно, не от соседа».

      «Не от соседа», – улыбается мать.

      Извини, мама, что так вышло.

      Я хотел написать стихотворение. Жаль, забыл о чём.

      1

      – Тело сильно изуродовано, в таком виде хоронить нельзя.

      – Вы говорили с патологоанатомами?

      – Говорил. Говорят, мало что можно сделать.

      – Сообщим в прессе, что пропал без вести. Убил жену и скрылся в неизвестном направлении. Ищем. Обязательно найдём.

      – Тупо. Не поверят.

      – Тупо. Не поверят. Но у нас всегда всё тупо. Так что не привыкать.

      Римлянин эпохи упадка

      Он сидел на скамейке около остановки 531 маршрутки и пил из горлышка виски. На нем был зелёного цвета дождевик, зелёные же шорты и коричневые резиновые сапоги.

      Стояла немыслимая июльская жара, два дня назад я отправил жену и дочку на море, и в этот законный субботний выходной с чувством честно исполнившего свой долг семьянина отправился бродяжничать.

      Я бросил в пакет несколько бутербродов, бутылку кока-колы, сигареты и поехал в Пахру. В тамошних местах, когда дочка была маленькой, мы снимали на лето дачу. Местность была дивная, леса, чистенькие озерца, и у меня, слава богам, прорва времени до начала рабочей недели.

      «Может, красотку какую подцеплю! – сладострастно думал я. Полупустой микроавтобус бойко летел по трассе. – Свобода! Надо слегка отдохнуть от семейной жизни!»

      Я вышел из маршрутки и увидел это чудо в дождевике. Оно отхлебнуло виски и громко рыгнуло.

      «Ну, касатик! – подумал я. – Сейчас тебя загребут стражи правопорядка».

      – Вы немец?

      Я оглянулся по сторонам. Кроме этого – в зелёном, на остановке не было ни души. Следовательно, и вопрос задал тоже он.

      – Я из Антарктиды! – надменно произнес я и уже собрался переходить на другую сторону трассы.

      – Я тоже так отвечал. Когда в арабских странах попрошайки доставали с этим своим: «Wey from you? Wey from you?»1 С одним небольшим исключением. В моём голосе не было надменности. Я, в принципе, не националист. Чего, гондурасам тоже на хлеб зарабатывать надо. Кстати, дрябнуть не хотите? – он покачал рукой бутылку виски. – Натуральный «Malt».

      «Отчего бы

1

Откуда ты? (анг.)