Ради потехи. Юмористические шалости пера. Николай Лейкин

Никакого Поддиванова я не знаю. Разве, может быть, это тот самый офицер, что в прошедшее воскресенье меня по Невскому на лихаче обгонял? – задала она сама себе вопрос.

      – Право, уж не знаю. Только, говорят, очень сквалыжный человек. Швейцару всего полтинник дал.

      Василиса Ивановна бросила на стол меня, карточку, и прибавила:

      – Вот что, Груша, возьми и брось куда-нибудь эту карточку, а то Мирон Парфеныч ее увидеть может и еще, чего доброго, приревнует меня. Сегодня он, пожалуй, пьяный приедет, и может скандал выйти.

      Горничная принесла меня к себе в комнату. Там у ней сидел гость, молодой лакей с закрученными усами, курил папироску и пил кофий из расписной чашки с надписью: «Дарю в день андила».

      – Что это у вас в распрекрасных ручках? – спросил он.

      – Карточка. Это мне один антиресный кавалер подарил, – отвечала горничная. – Я с ним в Немецком клубе познакомилась, и он ту механику ведет, чтоб я его полюбила, потому что он ужасти как врезавшись в меня. Сейчас приезжал ко мне в гости с парадной лестницы, но так как узнал, что барыня дома, то не захотел входить и подарил мне карточку и три рубля в виде сувенира.

      – Может, это одна пустая словесность с вашей стороны? – протянул лакей. – Покажите-ка карточку.

      . – Пустой словесностью мы не занимаемся, – проговорила горничная, передавая меня лакею. – Полюбуйтесь: вот и корона над фамилией.

      – Батюшки! Да этого господина мы очень чудесно знаем! – воскликнул лакей. – Это жених нашей барышни и сегодня у нас обедать будет. Вот поди ж ты! А наш генерал души в нем не чает. Сам разыскал его и свою старшую дочь за него замуж отдает.

      – Намучается с ним ваша барышня. Такого капризного кавалера насчет нашей сестры я и не видывала.

      – Поди ж ты! А ведь какой тихоня да солидный с виду-то! Воды не замутит.

      – Коварные мужчины завсегда так. В них четыре лукавых змеи сидят.

      Лакей взглянул на часы.

      – Однако, прощайте! Пора. И то наш барин ругаться будет, – сказал он, вставая. – Послал он меня только с двумя карточками и велел скорей домой, а я к вам на минутку и уж с полчаса у вас сижу. Карточки же этой я вам не отдам. Нечего с коварными мужчинами вам знаться!

      Лакей спрятал меня в карман и ушел.

      – Где ты, болтун эдакий, до сих пор шатался? – встретил лакея разгневанный барин. – Никуда послать нельзя! Словно в пропасть провалишься! Новый год, а лакей шляется!

      – Я не шлялся, сударь, а дело делал. Мы хоть и лакеи, а, может быть, лучше другого господина видим. Дозвольте слово сказать по большому секрету. Только, чтоб я был в стороне.

      – Что за таинственность! – протянул барин. – Ну, говори.

      – Извольте карточку получить… – подал ему меня лакей.

      – Что это такое? Карточка Петра Ивановича Поддиванова. Где ты ее взял?

      – Да-с, карточка нашего жениха. А где я ее взял – тут большая история. Посылали вы меня к господам Стакановым с конвертиком. Только это я им отдал его и по лестнице схожу, глядь – около квартиры содержанки Василисы Ивановны Степановой стоит