Три желания, или Дневник Варвары Лгуновой. Регина Рауэр

чем два часа: «А помнишь, помнишь, с нами ещё Катька училась? Ну светленькая такая, невзрачная, прям как ты… ой!»

      Или – любимое и вечное – «Ты замуж-то вышла? Нет? А вот Ксюша сразу после выпускного. Помнишь? А Маринка месяц назад за Серегу из параллельного, бэшка. Ну по-о-омнишь? Я, кстати, тоже платье выбираю…»

      Можно, пожалуй, не объяснять, почему её номер у меня подписан как «Malum necessarium3».

      – Я та-а-ак рада, что наконец до тебя дозвонилась, – приторно радостно пропела Светик-семицветик.

      А я, не в силах передать свою радость. скривилась.

      До сведенной челюсти у меня эта радость. Четыре месяца ловко не отвечать на звонки и тут так проколоться.

      Есть чему радоваться.

      – Варюша, слушай, тут такое говорят! Мне вчера Катя сказала, которая от Дины услышала, а той Маринка рассказала, что Крис объявила, будто они с Вадиком твоим снова вместе. Слушай, это правда или так, болтают? – выпалив всё на одном дыхании, Светка обеспокоенно-ожидающе, как гончая перед командой, замолчала.

      Я же усмехнулась.

      Двадцать четыре часа – и все всё уже знают.

      – Правда.

      – Класс… в смысле, какой ужас! Бедная моя! Как ты?

      Хотелось ответить, что плохо.

      Вены режу и веревку покрепче выбираю, но для некоторых сарказм – язык иностранный, поэтому рисковать я не стала.

      Оказаться через сутки ещё и самоубийцей не хочется.

      Тем более из-за Вадика.

      – Спать собираюсь, – я хмыкнула.

      И для наглядности зевнула, дабы сомнений не осталось.

      Понялось, что разговор пора заканчивать.

      – Ой, я, в общем-то, чего звоню…

      Про Вадика узнать?

      Губы сами сложились в язвительную усмешку, но… Светик-семицветик удивила, а я ошиблась.

      – …возьми к себе Сенечку. Всего на две недели! Пожалуйста-пожалуйста! Ты моя последняя надежда, Варюша. Я больше никому его доверить не могу.

      – Какого… – я запнулась, проглотила пару слов из тех, что приличные девушки не знают, и закончила вполне культурно, – Сенечку?

      – Луция Аннейя Сенеку, – с важностью и гордостью провозгласила Света.

      – Младшего или старшего? – машинально уточнила я.

      Надо же знать про блистательного ритора мы говорим или сына его философа. Я вот про обоих читала, да перестанет мне когда-то в кошмарах снится история Рима.

      На том конце призрачного провода тем временем озадаченно помолчали, посопели и крайне неуверенно ответили:

      – Вообще-то, полосатенького.

      Светик воинственно фыркнула и закончила куда более уверенно:

      – Он у меня один такой!

      Повезло, в Риме их целых два было.

      К слову, что за дурацкая привычка давать котам столь помпезные имена? Куда делись Барсики, Васи и Мурзики?! Почему каждого второго зовут Карл Петр Ульрих Голштинский, а первого величают – Франсиско де Асис де Бурбон и Бурбон-Сицилийский, как минимум?

      – Так ты возьмешь, Варь? – вырывая из мысленного брюзжания, обеспокоенно напомнила о себе Светка.

      Ага,

3

Malum necessarium (от лат.) – «Неизбежное зло».