быть, ты считаешь, что я не должна была ее трогать – пусть бы жила как жила. Отчасти это верно. Но я действовала сознательно; я решила, что она предназначена для лучшей доли и что я сделаю доброе дело, если возьму ее с собой, чтобы показать мир. Она, как и большинство молодых американок, думает, будто много знает о нем, – но, как и большинство молодых американок, очень сильно ошибается. Если хочешь знать, я подумала также, что с Изабеллой будет приятно бывать на людях. Я люблю, чтобы обо мне были хорошего мнения, а для женщины моего возраста нет лучшего украшения, чем привлекательная племянница. Ты знаешь – я много лет не видела детей моей сестры; мне претил образ жизни их отца. Но я всегда намеревалась что-нибудь сделать для них тогда, когда моему зятю придет время удалиться туда, где воздают по заслугам. Выяснив, где их найти, я безо всякого предупреждения к ним явилась. У Изабеллы две сестры, обе замужем. Я видела только старшую, Лилиан Ладлоу, у которой, кстати говоря, довольно неотесанный муж. Лили, как узнала, что я заинтересовалась Изабеллой, так и ухватилась за это. Сказала, что это именно то, что ее сестре нужно, – чтобы кто-то ею заинтересовался. Она говорила об Изабелле так, как ты говоришь о каком-нибудь юном гении, который нуждается в поощрении и поддержке. Возможно, Изабелла и правда талантлива, но я пока еще не поняла, в какой области. Миссис Ладлоу пришла в восторг от моей идеи взять Изабеллу в Европу. Все они смотрят на Европу как на прибежище для эмигрантов, место для размещения излишков населения. Сама Изабелла обрадовалась поездке, и все легко устроилось. Кое-какие трудности возникли только в связи с тем, что, как я понимаю, она ни в коем случае не желает ни у кого одалживаться. Но у нее была небольшая сумма, и она думает, будто сможет путешествовать на свои деньги.
Ральф внимательно выслушал отчет своей здравомыслящей матери; его интерес к симпатичной кузине отнюдь не ослаб.
– Что же, если она талантлива, – сказал он, – мы должны выяснить, в чем именно. Может быть, в искусстве флирта?
– Не думаю. Поначалу она может показаться кокеткой, но потом становится ясно, что все не так просто.
– Тогда Уорбартон не прав! – воскликнул Ральф Тачетт. – Ему, как мне кажется, показалось именно так.
Его мать покачала головой.
– Лорду Уорбартону не понять ее. И пытаться не стоит.
– Он очень умен, – возразил Ральф, – но ему полезно иногда поломать себе голову.
– Изабелле доставит удовольствие привести лорда в затруднение, – заметила миссис Тачетт.
Ее сын опять слегка нахмурился.
– А что она знает о лордах?
– Ровным счетом ничего. И именно это ему будет очень трудно осознать!
Ральф рассмеялся на эти слова и выглянул в окно.
– Вы не собираетесь спуститься к отцу? – спросил он.
– Без четверти восемь, – ответила миссис Тачетт.
Ральф взглянул на часы.
– Тогда у вас есть еще пятнадцать минут. Расскажите еще что-нибудь об Изабелле.
Но миссис Тачетт отклонила эту просьбу, сказав, что остальное
