Вика и ее эзотерика. Дамир Ильдарович Губайдуллин

на стадный инстинкт и жестко просчиталась.

      Город оказался не тем. Вот тогда меня охватила паника. Признаюсь честно: я полный топографический кретин, и даже в своем городе разбираюсь плохо. Папа говорит, что это у нас семейное. Минут десять я в панике металась по вокзалу, пытаясь выяснить, когда следующий транспорт до нужного мне места. Но уже была ночь, и билетов не продавали. Оставалась одна надежда-такси. А их не было. А ехать ещё прилично.

      – Здравствуйте, вы такси? – Кинулась я к ближайшей машине у вокзала. Водитель, парень лет 30, придирчиво осмотрел меня и мою сумку. Ну, да. Белую шапку с пумпоном по-любому оценил.

      – Такси, такси. – Как-то не очень уверенно ответил он. – Куда ехать-то надо?

      – Далековато. – Назвала я город.

      – О, это дорого тебе обойдётся. – Парень назвал сумму. Много. Но ночевать на вокзале страшно не хотелось. – Едем?

      –Да.

      – Деньги вперёд.

      – Хорошо. – Шмыгнув носом, я отсчитала несколько купюр и передала водителю. – Только я сейчас поесть куплю, хорошо?

      –Давай. – Зевнул парень. – Сумку можешь в машине оставить.

      –О, спасибо!. – Закинула я свою поклажу на заднее сиденье и кинулась к ларьку с едой, когда за моей спиной захлопнулась дверь, взревел мотор, а машина умчалась в даль.

      Я замерла. Это все произошло мгновенно, будто в кино. Вот, даже проворачиваться было страшно. Ноги просто отнялись, в животе заурчало. Вика, какая же ты, блин, дура. Дура, дура, дура! Идиотина!

      Я подняла голову на фонарь, освещавший пустынную привокзальную площадь и сняла шапку, чуть не плача. Мертвая тишина. Только скрипнул снег под ногами. Мои вещи, деньги и телефон остались в сумке. При мне несколько купюр на еду и паспорт, который я положила во внутренний карман пуховика. Все. И незнакомый город, ночной. Больше ничего.

      Дура! Я сжала кулаки и, взвизгнув от злости на саму себя, развернулась, а потом поскользнулась и шарахнулась прямо на припорошенный снегом лед. Еще ногами так смешно взмахнула и крякнула, вжух. Бум. И лежу такая, на небо смотрю. А оно красивое, все в звездах. Синее. Вон, уже Рождественский Козел проплыл, со своими оленями. Хоу-хоу-хоу.

      Пап! По-моему, у меня проблемы.

      Записки непутевой дочери. Лист отрывной, седьмой.

      Мотыга и еда – как смысл жизни. Отель «Сердитая шайба».

      Вот и лежу я, значит. Чувствую, что голова жутко раскалывается. А встать не рискую. В чем смысл вставать, если опять могу упасть? Как бы скользко. Вот тебе и эзотерика. Зачем вставать если рискуешь снова упасть. Глупая какая-то философия. Так можно всю жизнь пролежать. Тогда это не эзотерика. Это фигня какая-то. Вот.

      Лежу я, значит, и слышу шаги. Скрипит кто-то по снегу, идет ко мне. Товарищи, если вы грабить, то у меня осталась только моя совесть. И то, частично. Как может остаться-то, чего никогда не было, ААА-ХА-ХА-ХА. И вот человек тихо подходит ко мне, а я не открываю глаза. Помните, как в памятке про медведя? Если притвориться мертвой, он уйдет. Я так делаю, когда мне не хочется с