Близнецы святого Николая. В. И. Немирович-Данченко

– то чудесного, особенного…

      XI

      Рассказы Симоне не пропали даром. Они вызвали в душе маленького Бепи жажду неясного, смутного. Пожалуй, без них из мальчика выработалось бы только счастливое сытое животное и ничего больше. А тут – как было довольствоваться полентою и фриттурами добрых бабушек, когда на свете есть такие уголки, где ученые змеи пляшут под дудки, на каждой ветке цветущих лесов видишь по обезьяне и под всяким деревом черные губастые люди играют на больших тамтамах. И ведь в сущности всё это очень близко – стоит только выбраться за город, туда, где в бесконечной ясности этого воздуха тонут зеленые поля и густые виноградники.

      – Неужели и там слоны? – спрашивала Пепа, горя от любопытства счастливыми глазками.

      – А то нет? Не только слоны, но и тигры, – авторитетно поясняет ей Бепи.

      – Они нас съедят?

      – Не смеют… Они нарочно сделаны – они только издали рычат, что бы все пугались. И потом у нас есть св. Николай.

      – И бабушки?

      – Ну, бабушки – это здесь в городе.

      Болтали – болтали дети, сидя вдвоем в уголку старого собора и прислушиваясь к торжественной молви его колоколов, и договорились до того, что как – никак, а пора и им попытать силы. Обоим был уже шестой год и хотя у Бепи рубашонка еще торчала из прорези штанов позади, но он считал себя не менее хотя бы того же самого Симоне.

      Как – то в Бари начался сезон путешественников. В собор отовсюду валили богомольцы и Бепи с Пепой не без любопытства смотрели на странных людей с бородами, вроде мочал, и такого же цвета, в кислых овчинах, меховых шапках и картузах с расколовшимися козырями. Не одна из бабушек не нашлась объяснить ребятам, что они сами принадлежали по рождению этому народу, говорившему на совсем непонятном языке и притом казавшемуся таким бедным, жалким, голодным!

      – Бепи! – сестренка уже привыкла считать его кладезем всякой премудрости.

      – Ну?

      – Это какие? Не те, которые со слонами?

      – Поди спроси у Симоне.

      Симоне пояснил, что странные люди принадлежат к полу-варварскому племени, занимающему на земле громадное пространство, от которого отказались другие, более счастливые. Оно верует в идолов и из христианских святых признает только Николая. Их ужасно много. Так же много, как саранчи, и хотя гибнут они, как и саранча – все – таки с каждым годом их делается больше и больше. Из них одни ездят на лошадях и называются казаками, другие ходят через весь мир пешком, обертывая ноги лыком и тряпками. Это – мужики. У них есть свои жрецы, не стригущие волос, «как и наши бабы». Воды не пьют, а едят лед. Мясо пожирают сырьем, раздирая для этого быков и овец. Но, вообще, народ добрый и податливый на всякий обман.

      Симоне в качестве нищего св. Николая, не мог жаловаться на них. Каждый, проходя, давал ему монетку и монетки эти какие – то странные, не наши. Собрав их побольше, Симоне ходил с ними в банк и там ему меняли их на итальянские. Значит, деньги у них настоящие, не обманные. Пробираясь мимо детей, мужики