Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах. Андрей Посняков

плащ одного из них он уже где-то видел. Впрочем, мало ли зеленых плащей? Разложив костер, Ярил разбудил артельщиков – молодых, безусых еще, парней – к приходу старосты следовало быть готовыми к работе. Бутурля Окунь зря не платил. Вот уже и показалась за деревьями его высокая худая фигура.

      – Что, спите? – присаживаясь к костру, недовольно пробурчал староста. – С утра три варяжских кнорра на погрузку и, может, четыре насада. Если Велимир-гость не решит сэкономить.

      – Он может, – наматывая онучи, отозвался Ярил. – Заставит своих таскать, гребцов у него хватает. Не то – варяги…

      – Да уж, с варягами проще, – согласно кивнул Бутурля. – Ну, однако, пошли.

      Ярил улыбнулся. Работа ему нравилась. Тяжело, да зато весело – и с корабельщиками языком потреплешь, и со своими. Да и с напарником повезло – хороший, работящий парень, тоже любитель поговорить, как и сам Ярил. Что-то его не видать, спит, что ли? Нет, выполз.

      – Что зенки трешь, Овчаре? – поддел нового друга Ярил. – Аль с девой какой всю-то ноченьку миловался?

      – Ага, – засмеялся Овчар – русый добродушный парень со шрамом на шее. – С боярышней одной тешился, ух, и сладки ж уста! Только Михря все мешал, ворочался, завидки брали, видно!

      – Да ну тебя, – покраснев, отмахнулся Михря, совсем еще юный отрок, темненький, кареглазый.

      – Ты б его разбудил лучше, – засмеялся Ярил. – Все веселее.

      Артельщики грохнули смехом, и даже Бутурля Окунь не сдержал улыбки, хотя и старался блюсти строгость – все-таки староста.

      – Да я будил, – отозвался Овчар, нагнав остальных. – Поглажу боярышню, потом обернуся, верно, Михря?

      – Да ты не боярышню, ты, верно, Михрю гладил?

      – Михря, не ночуй больше с ним в одном шалаше, ночуй лучше с Ноздряем.

      – Да Ноздряй ему не нравится.

      – Ну вас всех к лешему!

      Обиженный Михря убежал далеко вперед. Впрочем, вот уже и пришли – выплыла из утреннего тумана темная кормовая надстройка кнорра.

      – Ух, и кораблина же! – восхищенно молвил Ноздряй, здоровенный детина с пудовыми кулаками и детским простоватым лицом. – Нешто такой по дальним морям плавает?

      – Не, Ноздряй, по озерам токмо.

      Давно проснувшийся варяжский купец Ульф дожидался грузчиков на серых мостках причала.

      – Сначала бочонки, потом кожи, – распорядился он. – Смотрите не перепутайте.

      – Не перепутают, парни ушлые, – заверил староста. – А ну, начинай, робяты! В третьем амбаре кожи-то?

      – В нем. Показать?

      – Знаем. Варяга Торольва Ногаты амбар.

      Таская на пару с Овчаром тяжелые кожи, Ярил с удивлением оглядывал кнорр. Видал, конечно, и раньше морские суда, те же ромейские скафы, но этот корабль казался совсем другим. Крутые, чуть заваленные внутрь борта, высокие, украшенные щитами, надстройки на носу и корме, мачта – почти до неба, дощатая палуба с широким провалом трюма. Туда и спускались по сходням. Велик кораблище, много чего влезет!

      – А коров, если загнать – целое стадо влезет! –