Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах. Андрей Посняков

скосил глаза корчмарь. – Уносите, робяты…

      Робяты – корчемные служки – схватили потерявшего сознание гостя за ноги и проворно утащили на задний двор…

      – Ничего, – обшарив недвижное тело, пожал плечами слуга.

      Ермил скривился:

      – Ну, так бросьте его в Волхов. Вон, уж и стемнеет скоро… Не зимняя, конечно, ночка, ну, так все не день.

      Он отвернулся, потеряв всякий интерес к опоенной ядовитым зельем жертве. Жалкий глупый варяг. Не первый и не последний. Жаль, оказался нищим. Солнце уже зашло, сделалось холоднее, протянулись по двору размытые тени, где-то рядом залаял пес. Корчмарь обернулся:

      – Ну, что вы там возитесь?

      Ответом ему была тишина. Трое корчемных служек недвижно лежали на земле, уставив глаза в светлое летнее небо, а молодой простоватый варяг… оказывается, встал и двигался теперь прямо к Ермилу, злобно сверкая страшными черными очами.

      – Ты ли Ермил Кобыла? – приблизившись, вопросил он замогильным голосом.

      Ермил хотел было метнуть в него нож или, по крайней мере, попытаться убегать, но руки и ноги его внезапно стали ватными.

      – Я-а… – со страхом протянул корчмарь. – Я – Ермил Кобыла… Не погуби, господине.

      – Не нужен ты мне, не дрожи, – усмехнулся варяг. – У тебя должен ночевать Истома Мозгляк из Киева.

      Хозяин корчмы сглотнул слюну:

      – Есть такой, батюшка. Спит уже.

      – Разбуди, – потребовал варяг, идя в корчму вслед за побледневшим хозяином.

      Истома Мозгляк спал, развалившись, в малой гостевой горнице, на сундуке с посудой. Скрипел зубами во сне, ворочался, видно, совесть была нечиста. Корчмарь потряс его за плечо, Истома замычал, просыпаясь, узнал хозяина:

      – Чего тебе, Ермиле?

      – Варяг тут тебя один спрашивает, – шепотом ответил тот.

      – Варяг? – поднимаясь, удивился Мозгляк. Завязал постолы. – Ужо пойдем глянем, что за варяг.

      Варг сидел за столом, повернувшись спиной к подошедшему лиходею. Тот кашлянул:

      – Говорят, ты меня спрашивал?

      Варяг обернулся, ожег властным взглядом:

      – Узнал?

      – Батюшка, княже… – повалился на колени Истома.

      Глава 8

      Друид

      Всяка убо грешная душа будет аки главня

      за злая своя неподобная деяния.

      Того ради отпадаем божественнаго упования.

      Еще же инии в велицей славе и богатстве живут.

      И бедных и беззаступных аки львы овец жрут.

Антоний Подольский. Послание к некоему

      Июнь 865 г. Ладога

      – Люди недовольны, ярл, – Конхобар Ирландец потеребил край плаща. – Очень недовольны… Боюсь даже, что многие обвиняют тебя в неспособности управлять. Правда, пока это касается только дальних жителей, но ведь они частенько бывают в Альдегьюборге. Разговоры идут, ярл!

      – Знаю, – нахмурился Хельги. Придержал коня – вместе с Ирландцем он проверял состояние городских стен. Вернее, это был предлог для тайного разговора, с недавних пор