Перебои, переливы. Галина Чернышова

за время кулачков —

      Его убить, скучая втихомолку,

      Пока проходит утро мимо нас —

      Смотри в окно – с неловкою походкой,

      Перерастает меньше чем за час

      Из сонной недорани – в сумасбродку,

      Не обращая взгляд, спешит вперёд,

      По суете людей меж городами.

      Проходит месяц и полгода, год —

      Картинками на запылённой раме.

      По вечерам тоска, как аксельбант

      У строчек отебешных на стихире,

      И я пишу, дышу – как вариант —

      На дальний свет из сумрачной квартиры.

      Тополя седеют и скрипят

      Тополя седеют и скрипят.

      Пух летит, раскачивая воздух.

      Ветер не работает в умат —

      Сделает каких-то пару ходок

      К горизонту, что филёнкой лёг,

      Обрамляя небо спозаранку.

      Ткнётся, как неласковый телок,

      Солнце в чуть подсвеченную ранку —

      И взойдёт над смогом и людьми

      В городских заботах мельтешащих,

      И считает лето трудодни,

      В летописный вкладывая ящик

      Всю жару и пух, тебя со мной,

      С виртуалом редких сообщений.

      Тянет вечность, как лазурный Ной

      Свой ковчег моих стихотворений,

      Уплывая мимо суеты

      В край прохладный дзена и свободы.

      Я ж тащу от а до я… до ты —

      Прозу дел и вызревшие годы.

      Посмотришь вдаль… – а к чёрту эту даль

      Посмотришь вдаль… а к чёрту эту даль,

      Когда под носом тёплая житуха.

      На плечи стула брошенная шаль,

      Котейка отдыхающий вполуха.

      Твой деревенский дом, что благодать

      В щетине сероватого забора.

      Вдоль улицы – коров сгоняет «в мать»

      Пастух – детина босый и здоровый.

      Вокруг поёт, стрекочет и пищит —

      Златое лето, сыпь цветов повсюду.

      Наваришь из капусты кислой щи,

      Из нержавейки вытащишь посуду —

      Накормишь, как сорока всех-привсех,

      И, грудью неполётной выдыхая,

      Припомнишь вдруг, как падал первый снег

      Из глубины неначатого мая.

      Летел на близкий яблоневый цвет,

      Не то седой, не то нежданно новый.

      И таял мокрым пухом верных лет

      На крышах прозаических гнездовий.

      Пролог овражный, дальше – до низины

      Пролог овражный. Дальше – до низины,

      Туман клубится светлый и седой.

      В багдадах утра не жалеет спину

      Росой обременённый травостой.

      Идёшь, идёшь – босая и прямая,

      Придерживая платье до колен,

      Густеет воздух, а петух взрывает

      Дремотной тишины незримый плен,

      Как липка обдираются берёзы —

      Сползает дым – сомнения навет,

      А ты бредёшь под испитые звёзды

      На ближней церкви купольный просвет.

      Обошлось. Всё так же дует ветер

      Обошлось. Всё так же дует ветер,

      Теплится