Путешественница. Диана Гэблдон

матушка ответила на это, – произнес он обычным голосом: – «Не беспокойтесь, дорогая, вам бы все равно было ничего не понятно».

      Фрэзер рассмеялся и закашлялся от табачного дыма, разрушая очередное выпущенное кольцо.

      Грей быстро погасил сигару и поднялся.

      – Нам как раз удастся сыграть быструю партию, пойдемте же.

      Фрэзер играл в шахматы гораздо лучше, но случалось, Грей играл отчаянно и даже мог защитить своего короля.

      В тот раз он попытался разыграть гамбит Торремолиноса, опасный дебют, который начинался ходом коня на королевском фланге. В случае удачи такой ход создавал возможность своеобразной комбинации ходов ладьи и слона, которая могла привести к удаче в зависимости от положения фигур между королевским конем и пешкой королевского слона. Грей нечасто прибегал к этому гамбиту, поскольку он не предназначался для любителя среднего уровня (каковым он сам и являлся), ум которого не был настолько быстр, чтобы увидеть тайную опасность со стороны коня. Эта комбинация была оружием, направленным на умного и проницательного противника, а три месяца еженедельных сражений за шахматной доской прекрасно научили Грея, что за ум противостоит ему с той стороны стола, уставленного резными фигурками.

      На предпоследнем ходе майор, чтобы не выдать волнения, принудил себя дышать, а почувствовав на себе взгляд Фрэзера, отвел глаза. Грей отвернулся, налил в оба стакана портвейна и стал внимательно смотреть, как поднимается уровень темного напитка.

      Пешка или конь? В кудрях Фрэзера, задумчиво качавшего головой над фигурами, мелькали рыжие искры.

      Конь или пешка? Победа или поражение?

      Фрэзер медленно поднял руку, и сердце майора замерло. Рука зависла над доской – и взялась за фигуру.

      За коня.

      Грей не сумел сдержаться и испустил ликующий вздох. Шотландец быстро поднял глаза, но было уже поздно. Пытаясь не слишком демонстрировать радость, майор провел рокировку.

      Нахмурившись, Фрэзер уставился на шахматное поле и стал быстро просчитывать варианты, переводя взгляд с одной фигуры на другую.

      Наконец он понял, чуть дрогнул, оторвался от шахмат и удивленно посмотрел на соперника.

      – Эге, да вы, смотрю я, хитрый мошенник, – с уважением сказал Фрэзер. – Где же вы выучились этаким дьявольским трюкам?

      – Меня научил старший брат, – ответил Грей. Обрадованный победой (как правило, он выигрывал не чаще трех раз из десяти, и потому выигрыш был особенно приятен), он утерял свойственную ему бдительность.

      Усмехнувшись, Фрэзер протянул длинный указательный палец и аккуратно положил на поле своего коня.

      – Да, такой человек, как лорд Мелтон, вполне способен на нечто в этом роде, – заметил он как бы между делом.

      Грей остолбенел. Увидев его состояние, Фрэзер вопросительно поднял бровь.

      – Вы же говорили о лорде Мелтоне? – поинтересовался он. – Или у вас есть еще один брат?

      – Нет, –