Афганский тюльпан. Иван Панкратов

и как на бога. Потом молча, опустив голову, пошла обратно в отделение. Михаил вздохнул, подумал, что нехорошо обещать невыполнимые вещи, но делать нечего – надо было сходить наверх и поспрашивать. Возможно, где-то в кладовке у них и найдётся какой-нибудь списанный агрегат.

      В терапии никто ему с такой просьбой не обрадовался.

      – Концентратор? – удивлённо подняла бровь медсестра на посту. – У нас несколько человек со своими лежат, а остальные уж как придётся. Один на всю палату. Как сатурация упадёт, так они кроватями меняются. Розетка в палате одна. Кто возле неё лежит, тот и дышит. Ладно, пойдёмте…

      Они вошли в одну из дальних палат. С кроватей на них тоскливо взглянули четыре старичка лет под восемьдесят каждый. На одном из них была зелёная пластиковая маска, от которой трубочки уходили за спинку кровати. Оттуда раздавался ровный сильный шум.

      Сестра указала в другой конец палаты.

      – Вот там. Сломанный, кажется. Вроде работает, но через воду очень слабо, только литр в минуту. Дедушки на нём не вывозят. Если мимо воды воткнуть, будет около пяти литров. Но без увлажнения. Тоже долго не выдерживают. Годится?

      Хирург вздохнул, потянул на себя концентратор и с удивлением обнаружил, что тот не едет.

      – У него все колёсики отломаны, – пояснила медсестра. – Давно. Впрочем, как и у всех.

      – Чудесно, – прокомментировал он и потянул ещё сильнее. Аппарат выполз из угла, оставляя на линолеуме светлые полосы. Колёсики-то отломались, но их крепления никуда не делись и сильно мешали процессу.

      – Придётся нести, – покачал головой Михаил. – А он килограммов двадцать весит…

      Он примерился к прибору, прикинул расстояние до лифта, который был в другом крыле этажа.

      – Дверь подержите, – попросил он медсестру. Взялся за ручку, поднял обеими руками, прижав к правому бедру и, словно краб, полубоком двинулся в коридор. Деды проводили его детскими взглядами, в которых читалось полное непонимание происходящего.

      По пути к лифту пришлось делать остановки. Концентратор оказался не особо тяжёлым, но очень неудобным в перемещении. Весь его корпус, все углы и выступы были сконструированы таким образом, чтобы никому и в голову не пришло нести его на руках. Несколько раз ударив им колено и лодыжку на правой ноге, хирург озверел и был уже готов волочить его по полу.

      Затащив агрегат в холл отделения, Филатов увидел, как из палаты Крыгина вышла Света Морозова.

      Михаил взялся снова за концентратор, но Света, подойдя к нему, покачала головой:

      – Уже не надо.

      Она достала из кармана пачку со стиками для электронной сигареты, покрутила её в руках и добавила:

      – Пойду подышу отравой. Время смерти восемнадцать сорок. Это вам для истории болезни.

      И она вышла на улицу, направляясь к беседке для курения. Филатов всё-таки снова вцепился в концентратор, словно прибор давал ему индульгенцию, и поволок его в палату. Он обещал принести аппарат –